Единорожий лес

[БЕРЭЛЭ МУШКА]

продолжение в комментариях

Название: Единорожий лес
Автор:  #Жеглов
Бета: первая глава -  TylerAsDurden
Форма: миди
Пейринг: Ааз/Скив
Категория: слэш
Статус: в процессе
Жанр: романс, ангст, юмор, приключения (как же долго я мучилась с жанром XD)
Рейтинг: NC-17
Краткое содержание: живёшь в измерении деволов - будь готов, что однажды они продадут тебе слишком опасного для жизни кота в мешке.
Примечание: посвящаю текст всем шиппером азоскивов. Благодаря вам я не одна С:

Глава 1

***

Всё началось с того, что общим голосованием меня решили повесить.
В смысле, этим всё теперь грозило закончиться. А сначала меня избили. Не подумайте, что я жалуюсь, просто эта неуютная деталь и сейчас мне досаждала болезненными ощущениями в самых неожиданных местах.
Впрочем, в измерении, куда я попал, силовые линии изобиловали, поэтому единственное, что мне грозило, так это неизвестный промежуток времени проболтаться на верёвке с высунутым языком. Меня хотя бы не будут бить. Но и плюсов в моём положении было исключительно мало. Насколько велик окажется вышеназванный промежуток времени? Будут ли меня снимать и закапывать? И самое главное – если мне уже сейчас не хватает сил на то, чтобы просто-напросто сбежать от всей этой толпы стражников и зевак, как я буду выпутываться дальше?
День только начинался.
Что примечательно, вешали меня не за магию – к ней здесь, кажется, относились со сдержанным нейтралитетом. Я был обвинён в воровстве. Как только незнакомый артефакт, купленный на Базаре, перенёс меня в чей-то иномирный огород, хозяин решил позвать стражу. После продолжительной погони ваш покорный слуга был пойман, а теперь...
Палачи мои сгрудились у виселицы, увлечённо что-то обсуждая. Человек в старомодном чёрном мешке с прорезями для глаз скучал у рычага, готовый в любой момент реализовать смертный приговор. Наконец местные власти решили все свои вопросы, единодушно махнули рукой мужчине в капюшоне – и опора провалилась у меня под ногами.
Я был готов. Имея некоторый опыт в данной сфере, я завис в воздухе, изредка подёргивая конечностями. Десяток человек продолжали смотреть, кажется, не собираясь никуда расходиться. Осложняло ли это ситуацию? О да. Во мне медленно начала зарождаться паника. Если честно, прошедший день меня измотал, левая половина лица опухла, спина занемела, а оборванный рукав свисал с плеча, нестерпимо щекоча кожу (кто бы дал мне незаметно почесаться?). Вся сумма неприятных ощущений вкупе с многочисленными ушибами не сулила мне возможности поддерживать связь с силовой линией до заката – как бы там ни было, мой резерв был истощён, а для прочего требовалось прикладывать некоторые усилия.
Медленно во мне формировалось решение перенести филиал корпорации М.И.Ф. в какое-нибудь отсталое измерение (при условии, что я выживу), где не будет деволов... и смертных казней. Там я жил бы спокойно. Никакая праздная покупка не смогла бы перенести меня во враждебно настроенный мир, полный опасностей. Всё было бы хорошо.
Мужчина, дёрнувший за рычаг, подошёл ко мне и резко оторвал злосчастный рукав. Отбросил в сторону. Я желчно спросил, находит ли он теперь зрелище повешенного меня эстетически удовлетворительным. Естественно, не вслух! Какой повешенный станет задавать вопросы вслух?
Хмыкнув каким-то своим мыслям, палач достал из кармана пирожок, просунул под капюшон и начал жевать, рассматривая моё лицо. Данный факт деморализовал настолько, что я почти испортил всю актёрскую игру. Всю. Если бы шум в толпе не отвлек и меня, и его от наших занятий.
– Керра, на нас... – начал было кричать один из палачей, но дёрнулся и потянулся к своей шее. Я не сразу понял, что произошло... пока солнечный блик не сверкнул на кончике лезвия, торчавшего где-то над кадыком мужчины. Секунду спустя мне удалось разглядеть кровь. Воткнувшийся в чужое горло кинжал прервал чуть не прозвучавший сигнал бедствия.
Украшала кинжал до боли знакомая мне чёрная рукоять.
Что ж, разве это не было внезапным спасением? Ведь я уже не надеялся – даже на себя.
Мужчина продолжал стоять недолго. Второй палач, рухнувший в траву рядом с ним, слегка пошатнул мою уверенность – забыв о том, какое выражение нужно удерживать на лице, я закусил губу, прищурился и попытался отыскать в разбегающейся толпе знакомую фигуру. И нашёл. Чего таить, вид её привёл меня в ужас. Внутреннее облегчённое «боже, спасибо, помощь» в ту же секунду увяло, как иссохший ручей.
Возможно, мне удалось бы обойтись своими силами.
Возможно, меня бы закопали не слишком глубоко, и я смог бы выкопаться.
Однако карты уже были сброшены, пуля раскушена: изменить положение вещей не представлялось возможным. Что-то неприятно сжалось у меня в животе при виде того, как стремительно и зло мой партнёр отправил в нокаут очередного стражника (не уверен точно в значении данного выражения, но, кажется, здесь оно вполне к месту).
Это действительно был Ааз.
Здесь, в богом забытом измерении, в паре десятков метров от вонючей виселицы, на которой я беззаботно болтался.
Каким-то образом он нашёл меня. В самый последний момент.
Внешность нового «гостя» казни сейчас работала на него, подогревая обстановку – толпа зевак разбегалась быстро и шумно, давая мне шанс безнаказанно сглатывать и сжимать кулаки.
Я всегда знал, что Ааз хороший маг, ведь он лишился способностей по вине моего первого учителя. Однако я, кажется, совсем забыл, что этим не ограничивались его профессиональные навыки, да никогда прежде и не выпадало возможности убедиться. Только самые первые дни нашего знакомства, которые он провёл за любовной заточкой своего меча, могли дать повод задуматься об этой стороне его натуры. Пожалуй, ещё то, как свободно он говорил об оружии.
Хотя о чём это он не говорил свободно?
Что ж, можно утверждать без всяких сомнений – Ааз был прекрасным бойцом. Не то чтобы я встречал много прекрасных бойцов ближнего боя в действии и в состоянии судить, но секунду назад – на моих глазах – мой партнёр ударом руки перебил стражнику шею. Последнему стражнику.
Не скажу, что видел раньше, как Ааз убивал.
Не скажу, что жизнь вообще баловала меня зрелищами смертей.
В какой-то момент я отвлёкся в достаточной степени, чтобы ослабить концентрацию и позволить петле затянуться на шее. Картину мира затопила рябь, а неприятный высокий звон обжёг уши – я дёрнулся и тут же опытался восстановить связь с самой ближней силовой линией.
Что ж, данная оплошность дорогого мне стоила: снова начав левитировать и приоткрыв левый глаз, я увидел, что площадь почти опустела (и где, простите, местные патрули?). Навстречу ко мне шёл Ааз. Мрачный, как грозовая туча, он переступил через чьё-то неподвижное тело, чтобы встать на ступени, ведущие к…
Неосознанно я снова зажмурился и высунул язык, притворяясь мёртвым.
Однако выбранная тактика работала ровно полминуты. На большее моих душевных сил не хватило – я снова приоткрыл глаз, чтобы оценить обстановку.
Ааз смотрел прямо на меня, улыбаясь с тем опасным видом заботы, от которого лучше бежать на другой конец света, чтобы не огрести слишком сильно.
– Может, мне стоит оставить тебя так повисеть? – обманчиво ласково спросил он, казалось бы, не ожидая ответа. Его внимательный взгляд заставлял ёжиться – впрочем, показывать хоть какие-то признаки жизни я не решался. Не оттого, что моя игра всё ещё могла обмануть местных, шумиха, которую поднял Ааз, и так поражала размахом, воскресший труп не переплюнет драматичное появление зелёного демона. Да и местных теперь не наблюдалось. Живых местных. Однако высунутый язык и выражение полной бессознательности словно могли обмануть моего партнёра.
Конечно, это не так. Но я просто не мог себя пересилить.
Изверг мрачнел с каждой секундой, разглядывая представшую перед ним картину. Вполне возможно, в подобное состояние его ввергал мой вид – грязный, побитый и оборванный. В абсолютном молчании Ааз перерезал верёвку, на которой я висел, обхватил меня поперёк пояса и закинул на плечо (тем же движением отец после работы закидывал на плечо мешок с картошкой). Фыркнул, развернулся и отправился прочь, пока не подтянулась остальная стража. Впрочем, стража сегодня, кажется, крепко выпивала. Чтобы пропустить спешащий в центр отряд наспех одетых солдат, Аазу оказалось достаточно отступить в тень навеса, скрывавшего вход в чей-то дом (не забыв приложить меня затылком о дверь). Других приключений не предвиделось… выход из города не охранялся. Больше. Два красноречиво лежавших тела заставили всё внутри меня сжаться.
Видимо, именно через эти ворота пролегал путь Ааза к центральной площади.
Когда мы отошли на сотню метров от городских стен, я вспомнил, что партнёр оставил позади своё любимое оружие, о чём решил простодушно сказать. Нужно же было начинать разговор!
– Но ты не подобрал…
– Если не хочешь, чтобы я спалил этот город к деволам, – прорычал он, пресекая все мои попытки вставить хоть слово, – то лучше бы нам туда не возвращаться. Пока я сдерживаюсь.
Что-то внутри меня напряжённо натянулось – судя по голосу, Ааз был в ярости. Обычно мне под силу отличить, когда он просто раздражён, а когда зол. Так вот, сейчас он пребывал в совершенной, беспросветной ярости.
Ко всему прочему, мои слова, наконец, прорвали плотину. Он начал говорить. Мало, что висеть головой вниз и мотаться в такт его широкому резкому шагу было чревато тошнотой, так всё это теперь происходило под аккомпанемент отборной выдавливаемой сквозь зубы ругани. И, как в обычных сказках, здесь бы мне и потерять картинно сознание, чтобы очнуться позднее у костра с перевязкой, обработанными ранами и бантом. Боюсь, это всё просто сказки, а я – не герой. Мне пришлось выслушать всё. От начала. И до конца.
Могло быть гораздо хуже.
«Меня могли похоронить заживо», напомнил я себе и стиснул зубы – спина болела нещадно, однако время, чтобы останавливаться или жалеть себя, ещё не настало.
– Мы останавливаемся, – прорычал Ааз, замерев. Я вскрикнул и попытался ухватиться за его рубашку, но меня сгрузили на землю – не церемонясь особо, но без нарочитой грубости.
Я болезненно зашипел, срывая с шеи обрубок петли. Ааз не сдержал стон.
– Малыш, какого девола? – спросил он, драматично взмахнув рукой.
Что я мог ему ответить?
– Ты решил скупить все небезопасные артефакты на Базаре? Попробовать их на зуб? Чтобы сыскать славы? Измотать мне нервы?! – рычал он.
– Я думал, что покупаю зубную щётку, – огрызнулся я, с усилием поднимаясь на ноги.
– Уверен, ты даже не знал, что это такое!
Во мне нашлись силы оскорбиться. Правда, возмущённое выражение лица быстро сменилось болезненной гримасой.
Ааз помрачнел.
– По крайней мере, я уверен в том, кто из торгашей на Деве долго не протянет.
Я вздрогнул – после произошедшего его слова обрели новый смысл и угрожающий объём. Продавец злосчастной зубной щётки мог не дожить до завтрашнего дня, если... если мы сумеем вернуться. Возможно, мне стоило сменить тему. По крайней мере, знание, что я спасаю чью-то жизнь, придало мне сил снова заговорить:
– Как ты вообще сюда попал? – Первое, что пришло в голову, на этот раз отличалось особенной своевременностью. Партнёр посмотрел на меня, кажется, начиная остывать.
– Воспользовался... артефактом, – процедил он, – валявшимся на полу в твоей комнате. Знаешь, через день после пропажи Великого Скива для его поисков были задействованы все возможные и невозможные рычаги. Но чтобы найти тебя, понадобилось ещё немного слепого везения.
На этом он замолчал, снова помрачнев. Я представил, что происходило в корпорации всё это время и какую активность развела подавленная моей пропажей команда.
– Ты тоже почистил зубы тем... артефактом? – слабо улыбнулся я, переминаясь с ноги на ногу.
– Я на него наступил, – с выражением глубокого садистского удовольствия ответил Ааз. – Купленная тобой дрянь оказалась очень хрупкой, но, видимо, недостаточно хрупкой, чтобы перенести в эту хренову дыру своего продавца, разломившись в его загребущих руках. Что? – Он зло вперился в меня взглядом.
Я почувствовал, как неотвратимо начали ползти вверх уголки губ. В конце концов улыбка стала такой чудовищно широкой, что у меня свело щёки. Стоявший в рядом Ааз злился, как… ну, как настоящий Ааз. В этом было что-то искромётное. Он стоял здесь, в распоследней дыре, на краю мира, потому что просто взял и пришёл, когда у меня на шее затягивали грязную верёвку. Понимание произошедшего наконец затопило меня – как и понимание, что всё закончилось.
Нахлынувшую радость (в которой немало было от нервозности, поверьте) казалось недостаточно выразить одной улыбкой, поэтому я с трудом сдержал смех. Всё-таки не стоило испытывать на прочность нервы партнёра.
– Малыш, – сказал он всё так же сердито, но взгляд его смягчился. Возможно, он хотел добавить что-то ещё, но в конце концов только молча склонил голову к левому плечу.
"Никогда не был так счастлив слышать эти мрачноватые шутки в твоём исполнении", крутилось в моей голове, но необъяснимое оцепенение мешало прокомментировать ситуацию. Я чувствовал себя принцессой. Мама в детстве зачем-то рассказывала сказки именно про них: наверное, чтобы я набирался ума и учился хотеть спасать их от драконов. Итак, я чувствовал себя чёртовой принцессой. Я был совершенно неприлично рад.
Тишину - а заодно и наш с Аазом затянувшийся зрительный контакт - прервал звук хрустнувшей ветки.
Я дёрнулся, вспомнив, где нахожусь, и замотал головой в попытке определить, где именно находится источник опасности.
– Ааз, – позвал я, неосознанно переходя на шёпот и думая о возможном преследовании нас городской стражей.
Тот только поморщился.
– Просто местные млекопитающие. Ты разве не слышал? Они шумели, словно бесы, спешащие сбыть порченый товар.
– Сложно, наверное, жить с таким прекрасным слухом? – Я попытался быть язвительным. Но появление «млекопитающего» заставило меня отвлечься от разговора.
Из-за дерева вышел самый настоящий единорог.
Не то чтобы я не видел раньше единорогов. Более того, у меня дома жил представитель данного вида – Лютик, прекрасный помощник, любитель играть в салочки с Глипом. Единорог, которого я видел сейчас, оказался лишён гривы с хвостом, зато имел два чрезмерно огромных висячих уха, чем вводил в знатное замешательство. Несмотря на все перечисленные детали, острый рог, торчавший у него изо лба, не давал ошибиться и спутать с кем-то иным.
– Единорог. – Я посчитал должным озвучить своё замечание.
– Да, малыш, несомненно, – поморщился Ааз. Его «любовь» к животным уже давно стала легендой. – Оставь его. Нам нужно решить, как попасть обратно на Деву.
Это вернуло меня к реальности.
Артефакт-зубная-щётка был сломан, да и если бы не был, я не знал, как использовать его в обратную сторону. В принципе, у меня вообще не нашлось ни одной мысли, что может решить возникшую проблему!
– Я надеялся, у тебя есть какие-то идеи, – осторожно сказал я.
– Конечно, – закатил глаза мой партнёр. – Что ж, думаю, нам нужно найти другой населённый пункт… и поискать там... положим, беса. Судя по тому, что артефакт был настроен на это измерение, а я успел заметить у местных стражников оружие, слегка опережающее его развитие, здесь могут водиться самые разные гости. Нам нужно просто их найти.
– Отличная идея, Ааз! – обрадовался я. Теперь у нас появилось что-то, отдалёно напоминавшее план. – Здесь неподалёку должна быть смотровая будка. В той стороне, где сейчас солнце. Мы можем пойти туда и…
– Стой, стой. Смотровая будка? С чего вдруг ты так уверен?
Я смущённо замолчал, после чего порылся в потайном кармане штанов и достал оттуда амулет-переводчик.
– Услышал, пока… кхм… был в городе, – замялся я, демонстрируя висящий на цепочке камешек. Что ж, пояснение вышло достаточно обтекаемым.
– Неплохо, малыш, – усмехнулся мой партнёр. – Лучше одень на шею. А теперь нам…
Единорог, всё это время внимательно прислушивавшийся, решил вмешаться. Тряхнув головой, он понёсся ко мне. В процессе также он умудрился толкнуть Ааза плечом и чуть не наступил тому на ногу.
Но, успешно преодолев разделявшие нас метры и не обратив никакого внимания на рычание моего партнёра, Вислоухий, как я про себя его обозвал, приблизился и ловко отщипнул у меня кусочек уцелевшего рукава.
Где-то я уже это видел.
– О, ещё один, – застонал Ааз, глядя на второго точно такого же вислоухого единорога, неспешно вышедшего из-за огромных густых кустов.
– Думаю, – начал я, с удивлением почёсывая выгнутую шею первого нашего гостя, – нам совсем необязательно обращать на них внимание?..
Вопросительное окончание фразы потонуло в ещё более злом рыке, когда второе «млекопитающее» тоже решило напроситься на мою ласку.
Что ж, хоть это и изрядно осложняло дальнейшее путешествие, мне было приятно подобное внимание.
Так мы и отправились на поиски смотровой будки. Единороги не желали никуда уходить… а через некоторое время к ним присоединился ещё один. В той же степени, в какой все эти волшебные существа симпатизировали мне, они сторонились Ааза. Не то чтобы он был сильно против! К тому же, это решало одну важную проблему – в окружении такой большой компании я мог успешно скрывать от партнёра силу своей хромоты и иногда останавливаться отдышаться.
Постоянное присутствие животных чрезвычайно раздражало Ааза. «Единороги – сущий кошмар», сказал бы я на его месте, но он, конечно же, приличными словами не ограничивался, а иногда в своих гневных монологах переходил на неизвестные мне языки, хотя я и так не понимал даже половину того, что он говорил. Даже амулет-переводчик оказался здесь бесполезен.
Это продолжалось довольно долго, но в конце концов чудо, удача или слепое везение – или всё вместе – улыбнулось нам. Направление было выбрано верно, и после недолгих блужданий мы увидели заветную смотровую будку. Как только это произошло, единороги развернулись и, фыркая, унеслись обратно в лес. До сих пор не знаю, что отпугнуло их в обнаруженной нами поляне.
Конечно, назвать это смотровой будкой не поворачивался язык – четыре столба держали кривую деревянную крышу, на паре горизонтально прибитых досок покоился скомканный плащ. Стул, разместившийся внутри сооружения, оказался занят – сидевший на нём мужчина не смог бы поделиться местом, даже если бы захотел: маленькое сиденье полностью скрывалось под его полноватым телом. Я вытянул шею и попытался рассмотреть мужчину повнимательнее. Даже с такого расстояния можно было отметить, как подрагивали его обвислые щёки. Вместе с ними подрагивали жидкие усы.
Прежде, чем он заметил нас, я привычно надел на Ааза личину Гаркина. Как раз вовремя – мужчина вскинул руку и неистово замахал ею, подзывая к себе вышедших из леса гостей.
– О, а вы после казни?! – радостно крикнул он. Ааз заворчал и отправился к будке – я, припадая на левую ногу, поспешил за ним.
Смотритель довольно проворно для своего телосложения вскочил со стула, после чего навалился грудью на приколоченные доски и тоже вытянул шею. Как только между нами остался всего метр, он доброжелательно спросил:
– Как всё прошло?
– Малыш, что он говорит? – Я удивлённо посмотрел на своего партнёра. Тот недовольно закатил глаза, после чего меня осенило – амулет! Амулет-переводчик, который болтался на моей шее, позволял понимать местный язык. Спешно стянув побрякушку, я надел её на руку – почти вплотную приблизившийся ко мне Ааз сунул ладонь в цепочку и сжал моё запястье.
Вымученно улыбнувшись, я поспешил ответить удивлённо распахнувшему глаза мужчине:
– Как всё прошло?.. Честно говоря…
Тот заметно расслабился и, не дослушав, затараторил:
– Я только этим утром был переведён сюда из города. А ведь там больше и нет развлечений… захолустье! Только казнями и спасаемся. Да ещё демон этот недавно попался… с первого взгляда ведь и не отличишь от доброго горожанина. Ух, как убегал! До сих пор молва ходит. Но всё равно поймали.
– Демон, говорите? – лениво спросил Ааз. Я полагал, он просто поддерживал светскую беседу, чтобы побольше вытянуть из этого простака, однако в глазах его зажёгся огонёк настоящего интереса. Но ведь я же здесь?.. Да и он сам там был. – Что же с ним сталось?
Не ожидавший этого вопроса, я попытался быстро выдернуть руку из цепочки кулона-переводчика, но Ааз крепче сжал моё запястье, помешав плану побега.
– С демоном-то? – снова хохотнул смотритель. Характер у него, кажется, отличался чрезвычайной весёлостью. – Ну, наши палачи над ним всего сутки и поработали… ну. Те, с дубинами, из пятого отдела.
– Вот как, – кивнул мой партнёр. Он произнёс это небрежным тоном, но в его глазах появился настораживающий блеск. Я оказался в уникальном положении – меня вновь забеспокоила судьба чужого измерения!
– По-моему, они не успели опробовать этот приём срезания кожи, демон отбивался своими адскими колдовскими трюками! – поделился в свою очередь смотритель. Я едва сдержался, чтобы не застонать – чужие пальцы на моём запястье сжимались сильнее с каждой секундой. – Ух, как он отбивался! Я там обеды иногда солдатне разносил, так однажды видел, как Гуш – хороший такой, злой немного, правда, едой не делится – вышиб собой дверь камеры. Видимо, нехило демон запустил в него своим ужасным заклинанием… да так ведь потом Гуш встать и не смог, все приспособы разронял… а мне ведь демонскую кровь, которой его поганая железка оказалась заляпана, с пола счищать пришлось… вытереть забыл он ножичек, видите ли, после использования, палач-самоучка…
Я всё-таки застонал. Ситуация складывалась не слишком хорошо.
Вы спросите, почему не слишком хорошо? Ну, я и так по глупости угодил в опасное измерение. Хороший повод для злости Ааза. Однако это не кажется настолько ужасным, если придержать некоторые факты, ведь угодить в опасное измерение и попасть на виселицу – одно. Найти все те проблемы, которые нашёл здесь я, - совсем другое.
К тому же, услышанное не от меня, а из чужих уст…
Но будем честны до конца.
Просто есть вещи, которыми я не хотел бы делиться ни с кем. Даже с Аазом.
– Так что демона пришлось спешно вешать! – продолжал смотритель, несмотря на все мои мысленные проклятья и пожелания ему скорейшей немоты. – Больно уж был драчливый. А ведь я его даже не увидел ни разу, и казнь пропустил… ничего не знаю, мне только Гуш жаловался, что стервец оказался изворотливым, – грустно усмехнулся он. – Понимаете, я всё пропустил. Всё. Даже когда парни раскаляли кочергу, чтобы прижечь гада, смена была не моя!
– В какой стороне, говорите, следующее поселение? – ровно спросил Ааз. Я вздрогнул и вжал голову в плечи, уловив в его интонации что-то определённо пугающее.
– Прямо на восток идите, там и городок будет, Цивейн, он совсем недалеко отсюда.
– Что ж, нам пора в путь. – С этими словами мой партнёр круто развернулся и зашагал на запад – да так стремительно, что мою руку больно дёрнуло, и я едва смог удержать равновесие.
– Город совсем в другом направлении, Ааз! – с нарастающей паникой закричал я, быстро перебирая ногами, чтобы успеть за партнёром. Моим словам вторило удивлённое молчание, повисшее за нашими спинами.
– Мы возвращаемся в лес, – непреклонно произнёс Ааз, после чего резко остановился – не успев затормозить, я с разбега врезался в него и сдавленно выдохнул. Попытка отпрянуть оказалась такой же неудачной: меня всё ещё крепко держали за руку.
Закусив губу, я напряжённо посмотрел на партнёра.
Как же всё неудачно складывалось!
Внимательно глядя мне в глаза, он медленно отпустил моё запястье. Я почувствовал, как прохладная цепочка амулета соскользнула с руки и осталась в его сжатом кулаке.
– Нам действительно нужно кое-что обсудить. Партнёр, – произнёс Ааз, делая значительные паузы после каждого слова.
Мы возвращались в лес.


***

Я устало опустился на землю.
Мы недалеко ушли от поляны, но, вероятно, достаточно далеко, чтобы единороги снова начали пастись поблизости. Не знаю, чем им так понравилась наша компания… странные единороги.
До этого места мы добирались молча. Что ж, здесь мои силы кончились, поэтому сейчас я сидел на земле, пытаясь унять пульсирующую боль в лодыжке.
Ааз посмотрел в мою сторону. Скрестил на груди руки. Неуютно поведя плечом, я подумал, что ненавижу, когда он так на меня смотрит.
– Ты хромаешь, – спокойно сказал он, и я вздрогнул от простоты озвученного факта.
– Не… да не то чтобы. – Собрав всю волю в кулак, я стащил с больной ноги ботинок и вымученно улыбнулся. – Просто дырявая обувь. Знаешь, здесь не самый лучший лес, постоянные шишки, грязь, сосновые иглы…
– Скив, сними одежду, – раздражённо прервал меня Ааз и внимательно сощурился.
«Какая глупая ситуация», подумал я и густо залился краской.
– Всё не… я в порядке. Там были тюремные лекари! – попытался я исправить положение, но мой собеседник дёрнулся, как от пощёчины.
– Тюремные лекари? – с нарастающим гневом саркастически повторил он. – Конечно. Те тюремные лекари, которые следят, чтобы заключённый не умер в пыточной и оставался в сознании, пока над ним работают палачи. А ты ведь побывал в пыточной. Интересно, сколько времени ты там провёл… и когда собирался мне рассказать. Партнёр.
Он злобно сузил глаза. Под этим взглядом мне показалось совершенно невыносимым смотреть на собеседника снизу вверх. Я с усилием поднялся, стараясь опираться только на обутую ногу и распределить вес так, чтобы не тревожить повреждённую лодыжку.
– Идиот, – рыкнул изверг, наблюдая за всеми вышеназванными манипуляциями, после чего обвиняюще ткнул в меня пальцем… видимо, для особой наглядности. Я приложил немалые усилия, чтобы не отпрянуть – казалось, если эта рука сомкнётся на моей шее, брызнет кровь. – Просто не могу поверить! Тебе абсолютно точно никто не разрешал самостоятельных путешествий по измерениям, тем более, по таким отсталым, опасным…
Ну, это уже слишком. Во мне начала просыпаться обида – ведь всему произошедшему совсем не я был виной!
– Я не…
– Может, лучшей мыслью, которая могла прийти в твою пустую голову, было бы посетить изврский ресторан и сплясать с парой блюд зажигательный танец?! – Он почти перешёл на крик.
– Я…
– Но в конце концов. Переместившись, ты умудрился не просто потеряться, приобрести очередного глупого дракона или пересечься с парой обнищалых наёмников… ты умудрился заработать себе смертную казнь!
Это оказалось последней каплей.
Мы оба замерли в неуютном молчании, сверля друг друга взглядами. Я раздражённо стряхнул со штанины грязь.
– Полагаю, на моём месте мог оказаться кто угодно! – Обида придала мне достаточно сил, чтобы ответить громко и уверенно. Как, собственно, и то, что партнёр больше не пытался меня перебить. – Возможно, даже ты. Никто не знает, сколько ещё жертв было у того торговца щётками. И если на то пошло, мой первый опыт самостоятельного путешествия по измерениям не так уж и плох. – Ненадолго замолчав, я опустил взгляд и подумал, что, пожалуй, это одно из самых худших путешествий в иное измерение за всю мою жизнь. И точно не лучшее начало для череды самостоятельных «прыжков». Однако данный факт только больше расстроил меня, заставляя перейти на повышенные тона. – То, что ты нашёл меня на виселице, совсем не значит, что дела были настолько плохи, да и сказанное смотрителем этого не значит. Я в абсолютном порядке. Только ботинок дырявый. Так что нам стоит продолжить путь, чтобы вернуться в корпорацию М.И.Ф. как можно быстрее. Никто не знает, что с нами случилось, они наверняка ищут…
К окончанию монолога я, наконец, спросил себя, почему столь громкая речь всё ещё не прервана очередной подколкой или замечанием. Умение слушать подобные речи не вязалось с Аазом, как не вязалась и излишняя терпеливость. Окончательно замолчав, я удивлённо поднял глаза – и увидел, что он решительно двигается в мою сторону.
Усилие, которое нужно было приложить, чтобы не отпрянуть, казалось почти невыносимым. Я рискнул попробовать ещё раз:
– Всё в порядке, нам стоит…
Протянув руку, Ааз взял меня за подбородок и неожиданно бережно повернул мою голову в сторону. Я сглотнул, чувствуя, как через секунду его рука переместилась на мою шею – убрав прядь волос, он дотронулся до синяка, который, как мне казалось, был не так уж заметен. Ааз кивнул, будто подтверждая какие-то свои мысли, после чего несильно надавил подушечкой большого пальца на пульсирующий со вчерашнего дня бугорок. Я подавился очередным «всё в порядке», более отчётливо ощутив поверх ушиба чуть шершавую чешую.
Некоторое время мы молчали.
– Ты не был готов, Скив, – наконец мягко сказал мой партнёр. – Для настолько отсталого измерения стражники оснащены слишком хорошей амуницией, позволившей им поймать тебя. И всё равно ты прекрасно справлялся с ситуацией. Однако теперь я хочу, чтобы ты снял одежду и показал мне.
Я сжал зубы.
- Не думаю. Что стоит. Может, просто… гм… – Просто оставим эту тему. Доберёмся до дома, где можно смыть с себя грязь и обмотаться бинтами, пока никто не видит.
- Скив.
Тяжело сглотнув, я всё-таки покраснел во второй раз и отстранился.
Что ж, неизбежное остаётся неизбежным, так?
– Не… ну… если честно, – неуверенно начал я, всё ещё надеясь обойтись без наглядного демонстрирования. При мысли, что придётся расстаться с рубашкой, у меня внутри всё буквально перекручивалось от довольно неоднозначного букета ощущений. – Я могу рассказать!
На моих глазах чешуйчатые брови Ааза поползли вверх.
– Прости?
– Да! Я лучше просто перечислю все свои… ранения. – Более глупой идеи, пожалуй, я просто не мог бы выдумать при всём желании. Однако после десятка секунд поражённого молчания Ааз только подозрительно сощурился.
– Как я могу знать, насколько неприемлемо состояние ран, если не увижу их?
– Ну… ты сам говорил про тюремных лекарей. Они профессионалы. – Моё лицо снова залилось краской… не знаю, отчего на этот раз.
Изверг широко улыбнулся и отступил на несколько шагов.
– Хорошо.
– Хорошо? – не поверил я.
– Хорошо. У тебя плохо со слухом? – рявкнул он в ответ. – Можешь приступать. Тогда я смогу заняться собиранием хвороста для костра.
Завершив свой краткий, но прочувствованный монолог, он отошёл, высматривая у себя под ногами, ну… хворост, полагаю. Я же продолжал стоять, чувствуя себя довольно глупо.
Осторожно коснувшись синяка, я бросил растерянный взгляд на фигуру партнёра.
Даже его спина, кажется, намекала, что пора бы мне начинать.
– У меня… – Здесь обнаружилась главная проблема – рассказать о приобретённых увечьях было довольно сложной задачей. Наклонившийся за огромной сухой веткой Ааз пронзительно посмотрел на меня, и я, вздрогнув, попытался собраться с мыслями ещё раз: – У…
– Можешь перечислять сверху вниз, – участливо подсказал мне партнёр, после чего отправился в сторону ближайших кустов.
– Да… хорошо. – Глубоко задумавшись, я опустил взгляд к земле. Простоял полминуты в попытках прислушаться к своим ощущениям. Наконец начал: – Ушиб на правом плече.
– А эту царапину ты пропустил, – раздался голос позади, и чужой палец мазнул где-то у кромки моих волос. От неожиданности я чуть не заорал, но только отшатнулся и, неудачно наступив на больную ногу, начал терять равновесие. К счастью, Ааз придержал меня за локоть. – Может, стоило начать снизу? – мрачно спросил он, глядя на мою голую лодыжку.
– Н-нет. Думаю, нет, – пробормотал я, прижимая к груди несчастный ботинок и чувствуя отчаянный жар в области затылка.
Я прекрасно помнил, как получил эту царапину – во время погони, перелетая через чей-то дом, я неудачно спланировал и кувырнулся прямо на доски, которые, кажется, долго и усердно собирал в кучу местный плотник. Полагаю, одна-единственная царапина после подобного приземления – чистое везение.
Как и внезапная тактильная активность Ааза. Надеюсь, слово «тактильная» действительно значит то, что я думаю. В любом случае… я не прочь обойтись без такого везения.
– Да. Я собирался к ней вернуться… позже. – Бросив подозрительный взгляд в сторону своего партнёра, я обернулся на хруст: один из единорогов перекусил самую низкую ветку разлапистой сосны, засыпав землю иголками. – Дальше ожог под левой лопаткой… – Не стоило мне, наверное, оборачиваться к опасности спиной.
– Вот здесь? – лениво спросил Ааз и чиркнул когтем в указанном месте.
Сквозь ткань рубашки ощущение было достаточно лёгким, чтобы не потревожить новую тоненькую кожу. И достаточно острым, чтобы я дёрнулся, словно меня ударило током.
– Ты же хотел собирать хворост, – жалобно сказал я, сделав несколько шагов в сторону и пытаясь бороться с мурашками.
– О, – оскалился Ааз. – Не волнуйся, нам вполне хватит уже собранного.
Валяющаяся у его ног куча веток действительно оказалась внушительной.
– О… уже.
– Не отвлекайся, Скив, – мягко остановил меня партнёр, скрестив руки на груди. – Что там у тебя дальше?
Под его внимательным взглядом все слова снова кончились. «Не отвлекайся», весомо напомнил мой внутренний голос.
– Ещё ожог, – обречённо сказал я.
– И?
– Ушиб, царапина, ушиб. И…
– И?
– Это… гм… – Ни одно слово, приходящее мне в голову, не могло описать следующее увечье достаточно ёмко. – Серия царапин, – нейтрально закончил я.
– В самом деле?
– И… по мелочи.
Ааз усмехнулся с видимым удовольствием, склонив голову к левому плечу.
– Хорошо. А теперь раздевайся.
– Нет. Ты же сказал… Нет, Ааз, нет, отпуст…
– …А потом мы займёмся твоей лодыжкой.

@темы: МИФы, слэш, NC-17, фанфикшн

Comments

[БЕРЭЛЭ МУШКА]

Глава 2

***

Я снова сидел на земле, плотно укутавшись в чужую рубашку. Моя собственная пошла на бинты, так как после более… тактильной части нашего спора она перестала иметь сходство с чем-либо кроме хаотично порванных полос ткани разной длины и ширины. «Именно то, что нужно», бормотал Ааз, опустившись позади меня на колени, чтобы перевязать моё плечо, и ухмыляясь невыносимо понимающе.
– Может всё-таки…
– Малыш, – веско сказал он тогда. Мы как раз закончили с огромным ушибом неопределённого цвета, и теперь перешли к более беспокоившим меня местам. – Если их не промыть, они загноятся. Распухнут, потемнеют и начнут отвратительно вонять. Ты этого хочешь?
Я не хотел. Поэтому старался сосредоточиться на намерении не потерять лицо перед партнёром. Работало примерно до второго ожога, расположившегося под правой лопаткой. Пока я ещё чувствовал это место, ощущения говорили мне, что ожог… лохматый, весь в слезшей коже – гораздо хуже более раннего, уже начавшего подживать. Однако с некоторых пор какая-либо чувствительность там пропала (видимо, побочный эффект лечащей магии тюремного лекаря).
Первое же прикосновение разубедило меня в считанные секунды.
Шумно втянув носом воздух, я сжал пальцами траву, кажется, выдирая её с корнем, и не сразу заметил, что движения влажной скомканной тряпки прекратились. Также я не обратил внимание на возню позади, пока рябь в глазах не утихла и пока чужая рука не перехватила меня поперёк пояса.
– Гх-согласен на вонь! – быстро процедил я, дёргаясь в попытке избежать очередного прикосновения, но Ааз крепко сжал мой бок пальцами и придвинулся ещё ближе. Что ж, он был достаточно деликатен и умудрился не потревожить беспорядочно расположенные на моём теле ушибы.
Все его старания, впрочем, не слишком помогали.
– Это нужно сделать, – рыкнул изверг почти мне в затылок – я бешено замотал головой, в итоге ударив его по носу. Перспектива случайного прикосновения к спине заставила меня выгнуться, но чужая рука держала крепко. – Скив, сейчас я не промою этот чёртов ожог, и завтра – возможно, чуть позже, но это неизбежно – ты рухнешь на землю, корчась в муках медленной смерти от заражения!
Он говорил так прочувствованно, что в какой-то момент я спросил себя, не получает ли он от этого особое удовольствие. Однако его монолог возымел эффект, прекратив мои метания. Я вцепился в его руку, тяжело дыша и пытаясь собраться с силами.
Я совершенно не переносил боль.
Это не помогало мне выдерживать сутки в пыточной, однако тогда я мог бросить все свои силы, чтобы применить магию для самозащиты. Не всегда удачно, конечно. Хорошо, обычно неудачно. Однако сейчас моя магия не могла помочь или отвлечь. Происходящее просто нужно было пережить, но даже столь простая мысль не делала положение вещей в целом проще.
– Я не переношу боль. – Надеюсь, Ааз разобрал моё сдавленное бормотание. Как ещё прокомментировать ситуацию, я не знал, только тяжело запрокинул голову, врезав затылком по чужому подбородку.
– У тебя есть шанс научиться, – произнёс мой партнёр и, не дожидаясь ответа, промокнул тряпкой нижнюю часть ожога.
Когда-то он был моим учителем, но мне бы не хотелось получать от него подобные уроки. Ни тогда, ни теперь. C усилием отцепив пальцы от его руки, я сжал зубы на собственном запястье и подумал, как хорошо было бы, наверное, умереть.
Это длилось достаточно долго. Вполне возможно, не так долго, как казалось, но для подобного времяпрепровождения на мой вкус даже слишком! В конце концов не выдержав, я взмолился о милости. Точнее, как – взмолился… просто в очередной раз дёрнулся, отчаянно мотая головой. Казалось, если мои зубы перестанут сжимать запястье, я откушу себе язык, чтобы отвлечься от боли.
– Малыш, – медленно сказал Ааз, но я снова неистово замотал головой. В этом жесте было всё: и «пожалуйста», и «нет», и «больше никогда», и даже «продаю корпорацию, чтобы уйти в монастырь». Однако партнёр понял меня без слов и, отложив тряпку в сторону, замер. – Хорошо. Ты не рухнешь в предсмертной агонии, просто испытаешь на себе довольно мучительные последствия воспаления. Ты понимаешь меня? – Судя по голосу, он был зол. Или взволнован. Или всё сразу.
Я представил и вздрогнул, вжав голову в плечи. Потом я представил, что пытка продолжится, и мелко задрожал. Что ж, моё тело ответило за меня – даже не пытаясь подобрать тряпку с травы, Ааз простонал что-то невнятное про палачей с их испорченной кармой (не уверен в значении данной фразы) и карательные походы. У меня создалось впечатление, что он не станет продолжать. Это родило во мне надежду! Что в свою очередь позволило наконец разжать руку, судорожно стискивавшую его локоть, потому что – ну а что ещё мне оставалось стискивать?
– Скажи спасибо, что мы закончили с лодыжкой десять минут назад, – мрачно произнёс мой партнёр, окончательно отстраняясь.
«Спасибо», честно подумал я и скривился при виде следов от зубов на коже. Однако сейчас это казалось не такой уж большой платой.
– А что с… – Голос мой был словно трение наждачной бумаги, однако Ааз снова понял меня – и поморщился.
– Выкину эту тряпку… млекопитающим. Прекрасный подножный корм, – пробормотал он.
Я улыбнулся, чувствуя, впрочем, что улыбка вышла несколько кривая. Единорогов всё ещё было трое, они никуда не делись, только заинтересованно топтались поблизости.
За прошедший день они почти ни на минуту не отходили от меня, однако рык взбешённого Ааза кого хочешь отгонит на почтительное расстояние. Теперь, наверное, они решили, что изверг не представлял опасности, поэтому последующие две минуты пытались сожрать импровизированные бинты, аккуратно наложенные на раны. Несмотря на явные неудобства, меня это позабавило, а Ааза… не хочу даже вспоминать.
И вот теперь, спустя почти час, я отдыхал, кутаясь в чужую рубашку. Она была велика мне, широка в плечах и имела не в пример длинные рукава. Поэтому мне приходилось наблюдать то провисающий чуть ли не до живота воротник, то, если растянуть его, собственные голые плечи и открытые ключицы. Оставалось только кутаться, чтобы избежать всех этих неловких мелочей.
К ночи стало прохладнее – я поёжился и уткнулся носом в ладони, пытаясь согреть их дыханием прямо через ткань рукавов, или, если на то пошло, спрятать от холода лицо.
Сложившаяся ситуация была далеко не лучшей. Мой живот сводило от голода, а прознавший об этом Ааз отправился добывать еду. Устроившись поудобнее на подвернувшейся кочке, я не без интереса наблюдал за своим партнёром. И, конечно, я ни на секунду не усомнился в его способности поймать дичь голыми руками. Однако отсутствие у него верхней одежды и медленная хищная походка делали разворачивавшуюся на моих глазах охоту… наверное, слегка комичной? Возможно, чуть-чуть пафосной. Увлекательной. Совсем немного.
Усмехнувшись, я прикрыл глаза и бездумно вдохнул запах чужой одежды. Спустя минуту, проведённую за этим умиротворяющим занятием, я понял, что делаю, и изумлённо отнял от лица смятую ткань рубашки.
Истошный крик погибающего животного отвлёк меня от размышлений о своих действиях.
Ааз поймал дичь.

***
– Это… выглядит довольно странно, – осторожно заметил я, глядя на нежно-золотистого цвета мясо, жарившееся над костром.
– Не нравится – можешь не есть, – огрызнулся Ааз и повертел веточку с нанизанной на неё лапкой местной кроле-птицы. Не знаю, как ещё назвать эту помесь бегающего и крылатого.
– Нет-нет, достаточно… аппетитно пахнет, – быстро поправился я, глядя, как падает с куска мяса в огонь капля крови.
В свете брызнувших искр сверкнула чешуя моего партнёра. Медленно скользнув взглядом по его груди, я сжал рукава своей – теперь уже почти своей – рубашки и отвернулся. Впрочем, моё задумчивое молчание было прервано довольно быстро:
– Что тебя беспокоит, малыш?
Удивлённо посмотрев на собеседника, я попытался улыбнуться.
– Ничего. На самом деле ничего, даже…
– Малыш. – Ааз поморщился. – Мы это уже проходили, правда?
Сконфуженно пожав плечами, я уставился в огонь.
Не говорить же, что я отчаянно борюсь с желанием ненадолго вернуть рубашку её настоящему владельцу, чей запах больше не чувствовался, сменившись запахом хвои, дыма и, кажется, моим собственным. Спонтанно сделанное открытие пугало, будоражило и, вероятно, сильно отражалось на моём выражении лица.
Под внимательным взглядом Ааза я взъерошил себе волосы.
– Это глупо, – пробормотал я, стараясь смотреть куда угодно, но только не на него. Что ж, теперь в самом деле стоило что-то сказать! – Меня… волнует недавнее происшествие. С казнью. – Глядя, как стремительно мрачнеет партнёр, я поспешил исправиться: – То есть… мои магические способности в абсолютном порядке. Но это не оказалось серьёзным препятствиям для местной стражи. Ты же смог вызволить меня, полностью лишённый возможности использовать магию. – Я помолчал, словно взвешивая свои доводы. – Иногда мне хочется задаться вопросом, буду ли я когда-нибудь достаточно хорош, чтобы не попадаться так глупо и… не приплетать тебя к своим ошибкам.
– Ерунда, – фыркнул Ааз, заставив меня вопросительно поднять брови. – Ты сам себя слышишь, партнёр?
Сочно блеснуло мясо в очередной вспышке искр – кровь исправно капала на угли, придавая запаху дыма весьма специфический привкус. Он был таким острым, что оседал на кончике языка и щекотал нёбо, отзываясь тошнотой и одновременно возбуждая аппетит.
Я пожал плечами.
– Несмотря на то, что ты попался страже в кричаще отсталом измерении, – как ни в чём не бывало продолжил Ааз, – ты смог продержаться достаточно долго, пока, собственно, не подоспела помощь. Несомненно, ты мог бы отбиться от стражи – или убежать. – Его слова заставили меня удручённо ссутулиться.

[БЕРЭЛЭ МУШКА]

– Но не забывай, что в любой ситуации есть место случаю, а чтобы минимизировать этот случай, в любом профессионализме всегда должен быть опыт, и как бы ты ни был хорош, без опыта твой профессионализм может оказаться обесцененным.
То, что я не был уверен в значении половины слов, которые он употреблял, вовсе не говорило о том, что мне был неясен посыл. Что ж, аргументы моего партнёра время от времени отличались резонностью, когда дело касалось нравоучений… или поддержки. Я усмехнулся, привычно комкая воротник рубашки и утыкаясь в него носом. Однако заметив, с каким интересом на меня смотрят, поспешил занять руки чем-нибудь другим – например, чесанием в затылке.
– Ну… кхмм… – Один из единорогов, пасшихся в метре от нашего костра, подошёл ближе и шумно фыркнул мне в ухо. Отмахнувшись, я постарался сосредоточиться на разговоре – а точнее на реплике, которая прозвучала бы сейчас наиболее уместно. – В следующий раз я буду в подобной ситуации расторопнее?..
– Не будет никакого следующего раза, – раздражённо закатил глаза Ааз. – В твоём случае опыт – умение пресекать подобные ситуации ещё до их появления.
– Но ты ведь должен допускать возможность…
– Никаких возможностей, – отрезал он. – У тебя больше не будет шанса заработать смертную казнь в каком-нибудь всеми забытом мирке. И… малыш. Сделай что-нибудь с этим животным, раз уж оно и его дружки тебе так симпатизируют, пока наша еда не оказалась сожрана! Ещё один минус никому неизвестных измерений...
– Ааз, я не могу стать затворником. – Страх перед подобной участью придал моим интонациям весомости. – Сама идея корпорации М.И.Ф. подразумевает путешествия по измерениям, а я ведь её глава. Раз есть путешествия по измерениям, есть шанс попадать в опасные ситуации. Избегать их – один из важнейших навыков, согласен, но справляться с ними мне тоже придётся.
На десяток секунд мы сцепились взглядами. Удивительно, однако из этой молчаливой схватки я вышел победителем.
Что, кажется, только усугубило настроение проигравшего.
– В таком случае хотя бы сделай что-нибудь с животным! – прорычал мой партнёр.
Скосив глаза на принюхивающегося к моим волосам единорога, я закусил губу. Настал тот опасный момент, когда раздражение собеседника могло вылиться во что похуже.
– Но… ммм… не уверен, что могу как-то их отогнать, – осторожно начал я. Ааз неприязненно оскалился.
– Тебе стоило бы попытаться.
– Разве они так уж мешают? – Кажется, это было лишним. Изверг в гневе – не самое приятное зрелище.
– Уже сутки они, кажется, ставят своей целью доконать меня! Впрочем, тебя они разве что не облизывают, – прошипел он, махнув нанизанным на веточку мясом. Догорающие угли зашипели, когда капли сока соскользнули на них. Это усилило аромат. Заинтересованно вытянув шеи, два других единорога без спешки направились к нам. – Вот. Вот! Посмотри на этих кошмарных тварей, они снова здесь.
– Ааз, – напористо позвал я, пытаясь отпихнуть единорожью морду от своей головы – кажется, мои волосы пришлись животному по вкусу. – Уверен, мы можем справиться с этим. Если они досаждают тебе, мы можем что-нибудь придумать… но давай не начинать ещё один спор из-за мелочи.
Партнёр пронзительно посмотрел на меня, и в его глазах вспыхнул отблеск почти догоревшего костра. Повисшее молчание прерывалось только неизменным цоканьем копыт.
– Пожалуйста, – нажал я, удерживая его взгляд.
Какое-то время мы просто смотрели друг на друга – впрочем, достаточно долго, чтобы в моём животе образовалась тянущая пустота. Закусив губу, я подумал, что всё, возможно, ещё кончится хорошо.
Оно и могло бы. Если бы один из единорогов, осмелев, не схватился зубами за прожаренную ножку кроле-птицы.
С ужасом я понял, что вор и не собирался убегать – сорвав добычу с веточки и пережёвывая её прямо на ходу, он отступил за мою спину.
Ааз зарычал в отчаянии.
– Невероятно! – Моя голова сама собой вжалась в плечи. – Мне довелось застрять в каком-то отвратительном измерении среди не менее отвратительных животных, чьё существование подчинено, полагаю, единственной цели – досадить мне! Почему они вообще нас преследуют?!
– Ну, возможно, они как-то особо реагируют на пентюхов. Или на магию. Эти единороги ведь отличаются от тех, которых мы видели раньше, – осторожно предположил я.
– Ерунда, – рассерженно бросил изверг. – Единороги во всех измерениях одинаковые.
Как только он это сказал, что-то произошло – ну или мне показалось, что что-то произошло, потому как выражение лица Ааза неуловимо изменилось. Замерев, он перевёл на меня задумчивый взгляд, в котором осталось на удивление мало злости.
Подобные взгляды с его стороны – как и резкая перемена его настроений – всегда заставляли меня нервничать.
– Даже если так, – напряжённо сказал я, – мы не можем с ними ничего сделать, пока не знаем, почему они к нам так привязались.
– Фактически, – медленно ответил Ааз, – они привязались не к нам, а к тебе. Полагаю, было бы вернее сказать, что они души в тебе не чают.
После чего он затих. Я напряжённо заёрзал – изверг молчал подозрительно долго, не отрывая от меня взгляда, а потом молчание его как-то неуловимо изменилось. Как будто стало другого оттенка.
– Малыш, – начал он и снова погрузился в это тревожное для меня молчание.
Я нервно заозирался, словно пытаясь найти подсказку, что именно нужно говорить. Если бы мне ещё было ясно, в чём дело, было бы гораздо легче! Что ж, "не виноват я", так и рвавшееся с языка, было бы слишком... экспрессивно. И мимо. Абсолютно мимо. Какой бы ни была причина странного поведения Ааза.
– Что? – наконец огрызнулся я, пытаясь удержать на лице невозмутимое выражение.
– Думаю, нам стоит... – Именно в этот момент один из единорогов решил побороться за свой кусок мяса и, набирая скорость, толкнул Ааза плечом, что стало последней каплей.
– Сделай уже что-нибудь со своей девственностью! – взвыл мой партнёр, отшатываясь от нетерпеливого животного.
Я изумлённо воззрился на него, чувствуя, как стремительно заливается краской лицо.
Что ж… резонно. Единороги всегда останутся единорогами.
Вспыхнув с новой силой, я почувствовал, как во мне просыпается не то обида, не то раздражение. Не то что-то ещё.
– Может, мне у тебя ещё и помощи попросить? – бездумно рыкнул я в ответ, даже не пытаясь бороться с этим чем-то, неприятно тянущим внутри живота. Мой партнёр воззрился на меня, как будто был готов укусить.
Жар в районе лица стал нестерпимым – чтобы куда-то деть руки, ноги и прочие части своего тела, я встал с земли. Мгновенно мне на затылок прилетела россыпь жирных капель: кажется, единороги не аккуратничали, деля меж собой добытую еду. Я попытался вытереть затылок ладонью, но сок оказался невероятно липким – рассеянно посмотрев на свою руку, я вернулся взглядом к Аазу… потом снова к руке. И, недолго думая, пошёл в сторону заболоченного озера, располагавшегося чуть в стороне от нашего лагеря.
Что закономерно, единороги отправились следом, игриво цокая копытами и не прекращая усиленно чавкать.


***

В принципе, мне не стоило так реагировать.
И вообще просто – не стоило. Без комментариев.
Единороги неторопливо жевали траву неподалёку, словно не наелись нашей кроле-птицей. Я же сидел и рассеянно смотрел на озеро. Едва заметное течение без спешки несло дохлую рыбу мимо моего берега. С отвращением поглядев на странного вида плёночку, покрывавшую водную гладь (сюда что, местные браконьеры отходы сливали?), я подумал, насколько плохой идеей было отмываться именно здесь. В итоге лучшим выходом мне показалась попытка вытереть руку о траву – слишком уж кошмарно выглядело озеро.
Собравшись с силами, я поднялся и обернулся туда, где, по идее, располагался наш лагерь.
Замер. Надо было... подумать.
Ну, раз уж мы всё-таки поссорились, Ааз не пойдёт первым мириться. А оставаться в гордом одиночестве я не хотел. Ничего этого я не хотел. Рассерженно скосив на единорогов глаза, я отправился в обратный путь.
И, в общем, мы с партнёром столкнулись где-то посередине моего маршрута, будто шли друг другу навстречу. Увидели, остановились, в молчании уселись на расколовшееся бревно – на два разных края.
– Дойдём до города, думаю, там они отвяжутся, – обронил я, не глядя на Ааза. Тот посмотрел куда-то в район моих коленей, где штаны уже протёрлись почти до дыр.
– Может, мне стоит дать тебе пару советов, – сказал он, и вполне возможно, что сомнение в его голосе мне только послышалось.
– Может и стоит, – безразлично закончил я наш разговор, одёргивая рубашку.
Его рубашку. Которая больше не пахла ничем, кроме дыма и травы. Это всё ещё вызывало во мне чувство сожаления.
От осознания данного факта меня, кажется, даже слегка перекосило.
Отвратительный выдался денёк.
– Думаю, нам надо продолжить путь. – Что ж, в моём исполнении эта фраза прозвучала достаточно бодро. Поднявшись на ноги, я зарылся пальцами в волосы.
Взгляд, которым наградил меня партнёр, казался совершенно нечитаемым. Возможно, чуть более внимательным, чем требовалось для моего душевного равновесия. И, несомненно, чуть более обжигающим, чем должен был бы быть.
Только единороги оставались безмятежными – они, кажется, придумывали новую игру, носясь поблизости.
Теперь их было четверо.
Мне стало интересно, сможем ли мы собрать настоящее единорожье стадо.

[БЕРЭЛЭ МУШКА]

***
Вскоре стемнело окончательно и бесповоротно, что повлекло за собой очень неприятные часы. Особенно запомнился ночлег. После долгих попыток заснуть, непредвиденных игл и шишек, раздражавших раны даже сквозь одежду, признаюсь, я готов был орать от отчаяния. Состоявшийся-таки некоторое время назад ужин слабо утолил голод – зажаренный на костре зверь, которого Ааз поймал для меня во время повторной охоты, не отличался приятным вкусом и большими размерами. Хотя живот теперь не сводило так сильно, как раньше.
Я кутался в рубашку и пробовал считать до тысячи, но иголки, раздражавшие раны, не давали держать внимание. Я начинал считать с единицы. Потом тошнота подкатывала к горлу, холод и боль превращали «триста двадцать четыре» в «двести тридцать три», и мучительный отсчёт в очередной раз начинался заново.
Никогда ещё ночи не казались такими долгими. Даже проведённые на чердаке родной фермы во время грозы.
Наверное, у всего есть предел – а уж у мучений он ощущался особенно остро. Резко перевернувшись на другой бок, я нашарил взглядом спину Ааза.
Партнёр сидел на покосившейся кочке, соскребая когтями с какой-то дубинки прогнившую кору. Он вызвался дежурить, мотивировав это тем, что я не спал больше суток… впрочем, как оказалось, это было совершенно напрасным геройством – мой разум напрочь отказывался погружаться даже в неспокойную дрёму, а когда наконец-то получилось, привидевшиеся пытки быстро вернули меня к реальности.
При ином раскладе дежурства нас окружал бы магический полог, однако сейчас хватало острого слуха изверга.
«Слишком острого», тяжело подумал я, глядя, как Ааз поворачивает голову.
– Малыш. – Отложив дубинку, он привстал.
– Я сплю, Ааз, – хрипло пробормотал я, пытаясь разглядеть в потёмках хоть что-то, кроме его силуэта. – Правда сплю.
Спустя секунду до меня донёсся сдержанный вздох. Согласен, я бы тоже остался собой недоволен.
– Ты можешь спать, прижавшись к единорогу, – вдруг сказал Ааз.
– Что?..
– Тебе будет теплее. Мне придётся отойти подальше, за пределы видимости, чтобы один из них приблизился и лёг на землю, явное присутствие изверга будет мешать.
Я резко сел, захрустев иголками.
– Мне не холодно.
– Ты будешь в пределах моей слышимости, это не помешает дежурить, – недовольно сказал он из темноты.
– Мне не холодно, – ровно повторил я, кутаясь в чужую рубашку. – Тебе совсем не обязательно… уходить. И раз уж мне не спится, то давай дежурить вместе.
Так мы и просидели до самого утра, в метре друг от друга. Он – очищая дубинку и иногда бросая в мою сторону цепкие взгляды, я – ссутулившись и тоже иногда смотря на него. Не знаю, насколько оправданы были мои старания делать это незаметно. Даже если они полностью провалились, Ааз предпочитал делать вид, что не замечает моего пристального внимания.
А потом наступил рассвет.

***
Цивейн встретил нас броскими вывесками таверн и запахом мокрой псины. Мы шли среди зданий и, судя по всему, выбирали то, в котором следовало искать забрёдшего из другого измерения путешественника… хорошо, Ааз выбирал. Я же просто шёл, вдруг почувствовав себя на удивление бодро, и с интересом смотрел по сторонам.
– Ужасно выглядишь, малыш, – заметил Ааз, бросив на меня взгляд.
– Но я прекрасно себя чувствую. Может, вот эту таверну?..
Мой партнёр промолчал, и мы повернули к выбранному заведению.
Изнутри оно выглядело не лучше, чем снаружи – старое, дурно пахнущее, набитое подозрительными личностями. Но, вполне возможно, это было именно то, что мы искали, если учитывать, как загорелись жёлтые глаза изверга.
– Эй, хозяин! – бросил он, подходя к стойке. Что ж, здесь моё участие вряд ли требовалось – отвернувшись, я окинул взглядом помещение.
Все люди, пришедшие сюда, казались слишком занятыми выпивкой, чтобы обращать на нас какое-либо внимание. Впрочем, даже если бы они и оторвались от пивных кружек, наши личины должны были их внимание свести к минимуму. Данный вывод успокоил меня, что позволило вернуться к неторопливому изучению таверны.
Больше всего в ней мне понравился огромный кирпичный камин где-то у дальней стены. В череде посещённых мною заведений только это могло похвастаться камином, и, хотя огонь в старом здании, полном пьяниц, казался сомнительной авантюрой, он изрядно добавлял уюта.
– Малыш. – Чужая рука сжала моё плечо. Вздрогнув, я обернулся. Ааз с сомнением окинул меня взглядом и протянул огромный ржавый ключ. – Твой номер на втором этаже. Советую выспаться, пока есть возможность.
– Я думал, мы пойдём искать кого-нибудь, кто сможет перенести нас домой?..
– Я пойду. А ты будешь спать, – отрезал он.
– Но ведь…
– Уверен, что кровать подходит для сна куда лучше, чем земля, Скив, – резко прервал меня партнёр. – Хочешь поспорить?
На секунду его пальцы сильнее сжали моё плечо. Впрочем, когти, впивающиеся в кожу (что даже через одежду было весьма неприятно), казались угрозой и весомым аргументом раньше. Сейчас мною овладела совершенно необычная храбрость… граничащая со страхом.
– Не уверен, что сумею поддерживать твою личину, если засну, – болезненно прошипел я и поднял было руку, чтобы сжать чужое запястье, но остановился, так и не прикоснувшись. – Тебя могут попытаться убить, как только это произойдёт.
– Если это случится, справлюсь как-нибудь, – оскалился Ааз.
– Нет. – Поверьте, говорить извергу «нет», когда он смотрит на тебя так недовольно – трудное занятие. Настолько неуютно мне не было даже во время побега из дома через тёмный лес, с возможностью погибнуть от зубов какого-нибудь хищника. Поэтому я стоял прямой, словно палка, мял края рукавов и кусал губы, глядя в пол.
– Нет? – опасно переспросил у меня партнёр.
И поверьте, вы бы ни за что не захотели попасть в подобную ситуацию!
Я сглотнул, чувствуя, как чужие пальцы сильнее сжимают моё плечо. Затем всё же собрался с силами, поднял голову и твёрдо повторил:
– Нет.
Некоторое время мы так и стояли, смотря друг на друга.
А потом что-то во взгляде Ааза неуловимо изменилось.
– Пойдём, – произнёс он после паузы и, развернувшись, отправился к лестнице на второй этаж.
Почувствовав почти невыносимое облегчение, я поплёлся следом.
В молчании мы поднялись наверх и остановились около одной из огромных дубовых дверей. Вставив ключ в замочную скважину, мой партнёр с лёгкостью провернул его. При этом звуки щелчков были настолько громкими и внушительными, что возможность открыть дверь самостоятельно больше не казалась мне хоть сколько-нибудь реальной.
– Хозяин клялся, что комната достаточно чистая, – пробормотал изверг.
– Ааз, я же сказал…
Он резко выдернул ключ из замочной скважины, привалился к двери плечом и скрестил руки на груди.
Я осёкся, глядя, как он чуть заметно улыбается.
Возможно ли представить себе хоть сколько-нибудь приятную улыбку у изверга на лице?
Может быть, чтобы научиться видеть столь редкое зрелище, нужно провести рядом с извергом не один год. Как оказалось, Ааз умел улыбаться едва-едва, совсем не насмешливо, слегка прищурившись. Это стало удивительным открытием. Возможно, отчасти завораживающим.
Выдохнув, я сцепил пальцы у себя за спиной.
– Сказал… что не смогу поддерживать твою личину во сне. Наверное. В смысле, обычно получается, но сейчас… мне нужно пойти с тобой, потому что если местные увидят тебя без личины, они ведь… – Мой партнёр ничего не предпринимал, только смотрел с каким-то совершенно новым выражением в глазах. Беспомощно замолчав, я переступил с ноги на ногу. Он чего-то ждал? Что-то обдумывал? Впрочем, даже мой бессвязный монолог не смог отвлечь его от, видимо, весьма увлекательного занятия. Хотя изучающе смотреть на меня не должно было быть увлекательным занятием, если честно.
Но он продолжал.
Как будто увидел что-то новое.
– Ну… хм… – В считанные секунды перспектива оказаться по ту сторону дубовой двери стала куда более привлекательной, чем перспектива оставаться стоять рядом с партнёром. Впрочем, он наконец-то решил мне помочь:
– Тебе понадобятся силы при встрече с путешественником по измерениям. Полагаю, твоя магия окажется бесполезна, если ты так и будешь ходить, шатаясь из стороны в сторону.
Я вспыхнул, подумав, какое зрелище являл собой все предыдущие часы.
– Можешь отдыхать до вечера, – спокойно продолжил изверг. – А по поводу личины… – На моих глазах мягкая улыбка превратилась в его обычный оскал. – Положись на мою импровизацию.
– Импр… чт… нет, Ааз! Если у тебя не будет личины, любой местный с первого взгляда поймёт, кто перед ним, и не то чтобы наша миссия провалится… тебя попытаются убить, – снова возразил я, но мой партнёр только усмехнулся и толкнул дверь.
– Спать. – Весь его вид сообщал, что разговор окончен. Взяв ключ, я нахмурился и вошёл в комнату.
Впрочем, тут же захлопывать за собой дверь показалось мне преждевременным. Пока отправившийся в сторону лестницы изверг не ушёл, я поспешил окликнуть его.
– Ааз? – Остановившись, он вопросительно посмотрел на меня. Я замялся.
Между нами повисла очередная пауза.
На мой взгляд, в последнее время эти паузы слишком часто разбавляли наши диалоги. У них был какой-то неуловимый характер, заставлявший меня отводить глаза. Но в этот раз я себя пересилил.
– Ты… гм… а чем ты заплатил за эту комнату?
– О, тут всё просто, малыш, – оскалился Ааз. – Комната была выменяна на возможность оставить хозяину таверны жизнь. Поэтому советую подпереть дверь чем-нибудь тяжёлым изнутри, если хочешь спать спокойно. Так, на всякий случай.
Я уже говорил, какой у него изумительный дар дипломата?..

[БЕРЭЛЭ МУШКА]

***
Мягкие подушки были очень убедительны. В считанные секунды вся моя бодрость из бодрости стала нездоровой реакцией организма на стресс, которую очень легко откинуть, когда чистые простыни разве что не хрустят после стирки.
Я отключился, даже не раздеваясь. Это было больше похоже на потерю сознания, чем на сон, да мне и не снилось ничего. Двое суток, проведённых в чужом измерении, сейчас сделали тело ватным, неспособным двигаться, жгучей тяжестью вдавили в матрас и неловко дёрнули болью раны – одну за другой, напоследок. А потом мир просто перестал существовать.
Меня разбудил скрежет. Как только он проник в мою голову сквозь марево сонного отупения, я резко сел на кровати и в ужасе попытался отыскать ближайшие силовые линии. Впрочем, чтобы задействовать их, моей концентрации явно не хватало, мозг отказывался работать после столь быстрого пробуждения.
Тумбочка, подпиравшая дверь, совершенно не помешала гостю эту дверь открыть, только взвизгнула ножками о каменную плитку, после чего врезалась в стену.
На пороге застыла мумия.
Именно так выглядели иллюстрации к паре книг-справочников, которым доводилось бывать на полках корпорации М.И.Ф. Мумия была обмотана бинтами соответственно традиции, словно только что вылезла из старинного склепа. Впрочем, она догадалась частично открыть лицо прежде, чем входить. Скользнув взглядом по зелёной чешуйчатой щеке, я облегчённо вздохнул.
– Малыш, – пробормотал Ааз.
Что ж, дать мне возможность узнать знакомую чешуйчатую щёку прежде, чем я сброшу остатки сна и атакую, очень предусмотрительно с его стороны.
- Ты… что это? – хрипло спросил я. Согласен, формулировка вышла не самая удачная. Но если честно, для другой поспать можно было и подольше.
Вопрос оказался проигнорирован. Изверг продолжал стоять, замерев в дверном проёме, и с нечитаемым выражением смотрел на меня. Отыскав взглядом зеркало, висевшее около двери, я вспыхнул. Дёрнул вверх слишком большую для меня рубашку, сбившуюся во время сна и открывавшую теперь чуть ли не всё правое плечо и добрую половину груди, постарался пригладить чудовищно растрёпанные волосы. След от подушки продолжал алеть на моей скуле, но смущение быстро сделало оттенок лица равномерным.
- Конспирация, - рассеянно заметил Ааз. Потрясающе. Хотя он всё ещё не отвёл взгляда, у меня создалось впечатление, что он сейчас где-то далеко.
Ну нет, не настолько чудовищно я выглядел, чтобы ввергать его в подобный ступор. Тогда в чём дело?
- Что случилось? Ты ранен? – Ну а зачем иначе столько бинтов? Всё логично.
Наконец выражение лица изверга стало более-менее осмысленным. Закрыв за собой дверь, он прислонился к ней спиной и начал срывать с себя конц… конспирацию.
Чтобы добиться реакции, мне потребовалась ещё одна попытка:
- Тебя ранили? Потому что… личин больше нет.
- Да, я заметил, - сдавленно пробормотал Ааз, оттягивая когтями особенно туго наложенный бинт. Ему плохо?..
Я уже набрал побольше воздуха, чтобы озвучить данный вопрос, но изверг наконец справился с поставленной задачей и поднял на меня глаза.
- Мне удалось найти того, кто нам нужен.
- Но без личины…
- Вот что послужило мне личиной, - усмехнулся он, кивнув в сторону лежащего на полу рванья. – Чтобы безбоязненно ходить по городу, было достаточно притвориться просящим подаяния прокажённым. Идеальное решение – это одновременно привлекало к себе внимание и держало зевак на расстоянии. Отталкивающее зрелище, правда?
- Ты просил подаяние? – изумлённо поднял я брови. – Что-то собрал?
- Ничего, - спокойно ответил Ааз. – Зато услышал достаточно, чтобы мы нашли сегодня гостя из нашего измерения.
Ну, зная слух извергов, смею предположить, что он мог даже не выходить из таверны.
- И где?..
- На соседней улице, огромный деревянный дом. Собирайся, уже и так опасное время для прогулок…
За окном в самом деле было почти темно.

[БЕРЭЛЭ МУШКА]

Глава 3

***

- Другие личины.
- Что? – недовольно переспросил я, ёжась и стараясь не ускорять шаг.
- Надень на нас другие личины, фантик ты плюшевый, Гаркина с Квингли знает уже весь город, - проворчал Ааз.
И это он ещё, судя по всему, сдерживался.
- А… чьи?
- Прояви фантазию, - закатил глаза мой партнёр. – Помнишь тех братьев, которые заказывали оформление уборных?
В этом весь он.
Подставлять клиентов за их спинами, что может быть достойнее глав корпорации М.И.Ф.?
Почти не задумываясь, я закрыл на секунду глаза и представил двух невероятно схожих епиртотцев из измерения Тортпер, отличавшихся только ростом и цветом кожи. А когда открыл, под пронзительным взглядом Ааза мои плечи сами недоумённо дёрнулись вверх и вниз.
- Что? – Где-то я это уже слышал.
- Интересный цвет одежды, - фыркнул он. – Подходит к твоей коже.
Мысленно я вернулся к иллюзии, которую создал. Ну… да. Зелёный костюм с узорчатой чешуёй определённо был не только в цвет кожи одного из братьев. Слава небесам, пара жёлтых пятен на воротнике остались незамеченными! Выверт собственного подсознания приводил в ужас. Я уже приготовился менять иллюзию, но Ааз, увидев что-то в выражении моего лица, схватил меня за шиворот и дёрнул на себя.
- Слишком много глупостей для одного вечера, - прошипел он мне на ухо.
Ну конечно. В самом деле, частую смену личин могут наконец-то заметить местные.
Возможно, партнёр хотел бы волочь меня за воротник и дальше, но конс-пи-рация предполагала ничем не выделяющееся поведение. Воротник остался цел.
Соседняя улица оказалась почти идеальной копией той, на которой стояла выбранная нами таверна. А дом купца Робета, того самого, о котором иногда говорили странные вещи… что ж, описание «старое и деревянное» как нельзя лучше подходило зданию. Никаких изысков, особенностей, отличительных черт. Возможно, именно таким следовало делать филиал корпорации М.И.Ф. Это избавило бы нас от лишних посетителей. Или вообще от всех посетителей. Полное отсутствие магической защиты – да даже захудалого забора – окончательно уничтожало возможность того, что кто-либо обратит на дом внимание. Однако нам нужно было именно туда.
Когда мы вошли, тихо зазвенел колокольчик. Закрыв дверь, я огляделся.
Изнутри дом был гораздо приятнее: тёплые тона, вазы, обвешанные коврами стены. Хозяин лавки определённо имел хороший вкус, этого не отменяло даже то, что он наверняка был опасным магом-контрабандистом. А вот, собственно, и…
Подняв голову, седой мужчина улыбнулся нам из-за прилавка:
- Хотите купить что-то у старого Робета?
Я моргнул. Вот и страшный контрабандист из неизвестного измерения. Персикового цвета безразмерный балахон, шапочка, морщинки у глаз. Ничего впечатляющего. Ещё этот дом… открытый, незащищённый. Словно приглашение.
Чем легче войти, тем труднее выйти. Так мы когда-то чуть не проиграли Иштвану?
- Вообще-то, - протянул Ааз, - нам нужна услуга несколько… иного рода. Думаю, мы поймём друг друга, если ты…
Лицо Робета напряглось. В ту же секунду мой обзор закрыла спина сделавшего шаг вперёд партнёра, но то, как торговец протянул руку в сторону висевшего на стене арбалета, не ускользнуло от моего внимания.
- Двадцать золотых! – выпалил Ааз, и рука замерла.
- Что? – Не уверен, кто именно спросил это – я или торговец. Однако спина моего партнёра заметно расслабилась.
- Просто проверял, - сказал он. – У меня были сомнения, но теперь их нет. Мы говорим с деволом, так? Или с бесом?
- Готовы ещё громче повторить? Может, покричите? Давайте, объявите всему городу, – поморщился Робет, после чего вдавил в прилавок стоявшую на нём фигурку единорога. Мгновенно на окнах задёрнулись все шторы, и помещение затопил свет двух дополнительных ламп. Если бы это не было просто актом предосторожности, это было бы… довольно жутко.
- Судя по всему, ты хорошо известен в местных кругах. – Ааз лениво огляделся.
- Вы не причините мне вреда?
- Нет, - подал я голос в повисшей тишине, тоже выступая вперёд. – Не причиним.
В мою сторону уставились сразу две пары глаз. На несколько секунд мы с торговцем сцепились взглядами, после чего он удовлетворённо кивнул.
- Малыш, твоя манера раздавать обещания, - прошипел Ааз, - это просто нечто.
- Теперь мы можем поговорить! – Робет заметно повеселел, а потом резко открутил фигурке единорога голову. Его лицо начало расплываться, словно размываемое дождём, а в следующее мгновение перед нами уже стоял невысокий мужчина с розовой кожей и миниатюрными рогами.
- Значит, ты девол… да и бедствующий к тому же. Так и думал. Или ты бес? – Никогда прежде мне не доводилось видеть столько сомнения на лице партнёра.
- Бевол, - коротко ответил нам продавец.
- Что?..
- Бевол. Кровосмешение дамы-девола и беса, иногда наоборот.
- Вот как, - усмехнулся Ааз, и я услышал в его голосе слишком много сочувствия. Примерно столько же, сколько слышал в слове «пентюх» до того, как прославился. Тогда это сильно меня задевало. Мало что изменилось теперь. Поэтому я проникся к беволу совершенно необъяснимой симпатией… и даже некоторым чувством родства.
- Простите, - быстро сказал я, чем опять привлёк всеобщее внимание. – Мы не хотели задеть вас.
- Что ж, на Деве мне довелось привыкнуть к пренебрежению, именно поэтому теперь мой дом здесь, - ответил Робет, но взгляд его стал куда более заинтересованным. – Очень мило с твоей стороны. Мне следовало бы выразить свою благодарность тебе в лицо. Настоящее лицо. Как и твоему другу.
Получив кивок от партнёра, я сбросил наши личины. При виде изверга продавец ахнул, но удержался от восклицания «извращенец», что, кажется, сильно добавило ему очков в глазах Ааза.
- Мальчик, - неровным голосом сказал Робет, однако уже через секунду взял себя в руки. – Он держит тебя силой? В рабстве? Может, мы сможем что-нибудь придумать?
Я шокированно посмотрел на то, с каким сочувствием он качал головой.
- Откуда такие выводы?
- Ты носишь рубашку с его плеча, - усмехнулся бевол. Стоявший рядом со мной Ааз уже набрал побольше воздуха, чтобы ответить, но я поспешил предотвратить катастрофу:
- Нет, Робет. Нам нужна помощь. Обоим. И я с ним вполне добровольно.
- Эта рубашка больше тебя в полтора раза, к тому же она из полихлопка, который неплохо сохраняет запах владельца. В твоём случае предыдущего владельца, - брезгливо выпятил губы мужчина. - Ты действительно по своей воле её напялил?
Новая пауза позволила мне сдержать рвущееся с языка. Не стоило ссориться с тем, кто мог нам помочь.
- Да. Действительно. Сам.
- Вы, наверное, в неплохой передряге, - присвистнул он, скрестив руки на груди. Дошло! Ну хоть какая-то польза от этой неловкой темы!.. – Что ж, с удовольствием выслушаю.
- Отлично, - проворчал Ааз, делая ему навстречу несколько шагов. – Теперь мы можем обсудить…
- Наедине, - спокойно прервал его торговец.
- Мы наедине.
- Нет. Пусть мальчик сходит за вином.
- Он будет здесь, - нахмурился изверг.
- Ладно, ладно, тогда за вином мы вдвоём пойдём, - вскинул руки Робет. – Эй, если про слух извергов не врали, ты вполне сможешь контролировать ситуацию, к тому же я буду с тобой. Знаю, мой род… оба моих рода вряд ли могут внушать доверие, - криво усмехнулся он, - но я не слишком-то им симпатизирую. И, наверное, если вы хотите помощи, вам стоит мне доверять.
Судя по всему, какое-то время в Аазе боролись осторожность, любовь к вину и любовь к спорам. Наконец он твёрдо произнёс:
- Скив остаётся с нами.
- Хорошо, хорошо, - закатил глаза бевол. – Какие осторожные... Сам схожу за вином. Мне не жалко.
Я хмуро смотрел, как он удаляется прочь по ярко освещённому коридору. Потом мы с партнёром встретились взглядами. Пожав плечами, я отвернулся.
- Думаю, ему можно доверять.
- Это твоё решение? – язвительно спросил Ааз. – Доверять первому попавшемуся торгашу?
- Его слова звучат разумно. Если мы ему не доверяем, он вряд ли сможет нам помочь.
- До сих пор доверие не было обязательным пунктом в договорах с деволами и бесами. К тому же, отсутствие осторожности в торговле с ними довело тебя до… пыточной камеры.
Я стиснул зубы, отметив про себя, с каким усилием говорил мой партнёр. Видимо, тому торговцу щётками всё ещё грозила большая опасность. Стоило как-нибудь всё же озвучить, насколько нехорошо убивать провинившихся лавочников.
- Ты не прав, доверие здесь было ни при чём. К тому же, - пожал я снова плечами, - в обычных договорах с деволами и бесами обязательный пункт – оплата. А нам платить нечем. В подобной ситуации к необязательным пунктам стоит относиться более бережно.
- И часто ты попадал в подобные ситуации? – усмехнулся изверг. Впрочем, замечание об отсутствии оплаты подействовало на него довольно угнетающе. – Поверь, здесь у меня опыта больше.
- Мне всё равно кажется, что…
- Скив. – Я замолчал, снова повернувшись к нему. Уголок его губ пополз вверх, намечая ту улыбку, которая во второй раз заставила меня замереть. – Именно эта твоя черта собрала всю нашу команду рядом с тобой. И сейчас я совершенно не знаю, восхищаться ею или осуждать. Возможно, не доверься ты однажды вышедшему из пентаграммы демону, всё было бы совсем иначе. Но теперь речь идёт о твоей безопасности. Не надо подставляться.

[БЕРЭЛЭ МУШКА]

- Тогда речь тоже шла о моей безопасности, - тихо ответил я. – Ты прекрасно знаешь, что именно Гаркин рассказывал про демонов. Полученные знания совершенно не помогали доверять тебе. Но… - Переступив с ноги на ногу, я сцепил руки за спиной и в упор посмотрел на партнёра. – Если бы я не доверял, причём с самого начала, мы бы не были вместе. Партнёрами. В смысле…
Ааз склонил голову к правому плечу, глядя на меня невероятно внимательно. Это, как всегда, заставило меня напрячься.
- И что же, - проговорил он, понизив тембр голоса, - побудило тебя мне доверять?
Я сжал пальцы сильнее, чувствуя, как неприятно потеют руки. Ответ требовался немедленно… а мне бы подумать над ним. Денёк-другой.
- Трудно сказать, - уклончиво пробормотал я, прилагая большие усилия, чтобы не отвести взгляд.
Выражение чужого лица опять стало совершенно нечитаемым. Попробуйте накануне изучить мимику собеседника, покрытого чешуёй. Непросто, да?
А уж если вы имеете дело с этим конкретным извергом…
- Что ж, думаю, я уверен в ответе.
«Правда?» хотелось мне спросить, но получилось только вопросительно поднять бровь. Ааз растянул губы в усмешке.
- Потому что я невероятно харизматичный демон, - спокойно сказал он, выдержав паузу.
Внутри меня заклокотал смех, но так и не вырвался наружу.
Молчание, подобное наступившему сейчас, часто повисало между нами в последнее время, но никогда раньше оно не было таким острым. Тишина стёрлась, перестав вдруг что-то значить, вместе с ней стёрлось, впрочем, и мерное тиканье настенных часов, которые выглядывали из-за плеча партнёра. Я выдохнул, незаметно комкая рубашку и чувствуя тяжесть, болезненно сдавившую грудь. Я не видел вынырнувшую из часов кукушку.
Я видел, как дрогнули золотистые крапинки в чужих глазах.
Что-то стремительно перекрутилось у меня в животе. Раньше нечто похожее происходило только при болезни, во время жара и отравления, но ведь я не ел ничего, кроме кролептицы, и, если совсем честно, это не было похоже на отравление… просто Ааз смотрел, а всего меня выкручивало под его взглядом.
Время растянулось, готовое наконец-то лопнуть.
Как только оно лопнет, что-то произойдёт.
Когда Ааз сделал шаг, я понял, что перестал дышать.
- Господа? – крякнул бевол, стремительно входя в комнату и ставя поднос на прилавок. Бутылки неприятно зазвенели, столкнувшись боками. Я непонимающе посмотрел на торговца. Несколько секунд осознание того, что он вообще тут делает, отказывалось до меня доходить.
Судя по глубоко мрачному взгляду Ааза, до него тоже.
- Можете не пить, если боитесь, что отравлено, - заявил бевол, глотая прямо из горла. – Или рискните. Так что за проблема?
Мой партнёр прищурился, кажется, что-то обдумывая.
- Наедине, - вдруг сказал он. Я изумлённо поднял брови:
- Но…
- Покажешь винный погреб, или что там у тебя. Заодно обсудим проблему. Малыш, оставайся здесь. – Это определённо не те слова, которые мне хотелось бы услышать.
- Но ты сказал…
- Я передумал, - сверкнул изверг глазами, после чего первым отправился вглубь заветного коридора.
То, что бевол смотрел ему вслед так же удивлённо, было слабым утешением. Что успело измениться за какие-то полторы минуты?!
- Ну ладно, - цокнул Робет языком. – Не обижайся. Верну его в целости и сохранности. Он, хм... не опасный? Мне с ним можно наедине оставаться?
- Можно, - убито сказал я. – Просто не грубите.
- О, разумно. – Мужчина развернулся было, но, подумав, добавил: - Не трогай арбалет. Обожжешься…
Ну не совсем же я идиот?
Хотя иногда может создаваться такое впечатление.
Хмуро уставившись на арбалет, я снова сцепил руки за спиной. Ожидание – самое мучительное испытание, какое только можно придумать. К тому же, без острого слуха изверга вряд ли мне удастся узнать, о чём они говорят. И если это всё-таки ловушка…
Я начал нервно ходить по комнате. В конце концов, меня не позвали, значит, ситуация под контролем. Она ведь под контролем? «Как только стрелка на часах окажется у второго крупного деления, пойду к ним», с мрачной решимостью подумал я. Ааз, конечно, будет недоволен…
Если он всё ещё будет в порядке. Если это не ловушка.
Стрелка с щелчком подвинулась, заставив меня дёрнуться. Надо было что-то предпринять, отвлечься, нельзя вот так бродить туда-сюда! Подумать о чём-то ещё. Ну, например, что происходило минуту назад, когда бевол ушёл за вином? Что это было? Это что-то значило? Вернувшись мыслями к той ситуации, я начал шагать по кругу ещё быстрее. Но потом резко остановился, попытавшись взять себя в руки. Стоило успокоиться.
Впрочем, при одном воспоминании о нашем совместном молчании (как, простите, ещё можно это назвать?!) у меня снова ощутимо стянуло внутри живота. Сжав челюсти и облокотившись плечом о стену, я бросил взгляд в сторону часов. Новая тема для размышлений казалась даже более нервирующей, чем первая, но вернуться к отсчёту минут уже не получалось.
Как и отвлечься.
Ссадины на руках снова начали зудеть, и, чтобы почесаться, пришлось сильно закатать рукава. На какую-то секунду моё внимание переметнулось к тёмной ткани. Значит, полихлопок? Осторожно ухватив левый рукав за краешек, я потянул. Ощущение от ткани было мягким, чуть шершавым. Рубашка с чужого плеча…
По моей коже побежали мурашки, а давящая тяжесть в животе стала совершенно невыносимой. Застонав, я сполз вниз по стене. Стрелка была у второго крупного деления, но теперь мне вовсе не хотелось торопить события. Пусть лучше говорят подольше.
То, что я испытывал, было пугающим, волнительным и непонятным.
Застонав во второй раз, я подобрал к себе ноги и вжался лбом в колени.
На самом деле, довольно понятным. Дёрганая дрожь, гулявшая по моему телу, была абсолютно однозначной. Ни с чем не спутаешь.
Не то чтобы это оказалось очень неожиданным.
Но…
Ааз был многосторонней личностью. Сначала мой учитель, потом напарник. Его можно было побаиваться, с ним можно было дружить, спорить, путешествовать по измерениям.
Но хотеть его – это было что-то новенькое.

***
Бевол вернулся один, впрочем, откуда-то издалека слышалась несдержанная ругань. Мой партнёр определённо остался в полном здравии.
Легкомысленно насвистывая, Робет остановился у прилавка
Меня он застал замершим посреди комнаты. Я изучал стену, скользя взглядом вдоль полок с разнообразными вещами «на продажу». В голове было пусто… не то что четверть часа назад.
Четверть часа назад он застал бы меня с совершенно другим выражением лица.
Тогда, чтобы хоть как-то справиться с собой, оказалось недостаточно просто этого пожелать. Недостаточной оказалась стена, после столкновения с которой мой лоб расцвёл шишкой, недостаточными были попытки прокусить кожу на указательном пальце. В конце концов я сдался и, рассевшись у стены, улыбнулся глупой широкой улыбкой законченного идиота.
Это было прекрасно.
Мы застряли в незнакомом измерении, полном опасностей, из которого, вполне возможно, не удастся выбраться и попасть домой. Более того, мы застряли в доме необычайно подозрительного бевола, который сейчас остался наедине с моим партнёром, что весьма похоже на запланированную ловушку… а я улыбался, словно всё вышеперечисленное не играло особой роли. И мои руки мелко дрожали, подчиняясь какой-то необъяснимой эйфории. Больше не нужно было утыкаться носом в ворот полихлопковой рубашки, чтобы вызвать в памяти чужой запах, это произошло само собой – я опустил глаза, втянул носом воздух, шумно, с присвистом, и сокрушительное ощущение его присутствия отозвалось тяжестью в теле. Всё вокруг казалось ненастоящим, матовым. «Теперь я знаю», крутилось в моей голове. «Знаю, что происходит. Теперь всё будет хорошо».
А что происходит?
Засмеявшись, я потратил несколько минут на перебирание синонимов слова «влюблён». Слишком уж оно не сочеталось с образом грозного изверга. Так же, как и «очарован», «восхищён», «привязан» или «увлечён». Важно ли знать точную формулировку? Я иронично поднял брови и припомнил нескончаемые отчёты Банни, в которых под точными формулировками обязательно должна была стоять моя точная подпись. Точность стала невыносимой привычкой. Снова засмеявшись, я уставился на дубовую дверь с табличкой «Выход». Теперь, когда я знаю, когда понял, готов чувствовать, осознавать, что может случиться?
Я остался наедине с переживанием, невыразимо большим, чем робость, страхи или любые другие эмоции. И не стояло ни одного сомнения между мной и этим переживанием: оно казалось таким естественным, словно было всегда. А впрочем! Оно было. Не в силах сдержать очередной улыбки, я подумал, как давно водил себя за нос. Хм, а как?.. Если представить, что я касаюсь подушечкой большого пальца его скулы, мысли мгновенно немеют – вызвала бы подобная фантазия такие же чувства во мне вчера? Позавчера?
Как давно?
Закрыв глаза, я протянул руку перед собой и замер, пытаясь ощутить, как это было бы: чешуя под моими пальцами. В какой-то момент ладонь начало покалывать, прикосновение стало казаться реальнее. Мне пришлось перестать дышать, чтобы удержать это ощущение.
Опьянённый собственной вседозволенностью, я разрешил себе пойти дальше и представил, что мои пальцы касаются его губ.
А потом из погреба донеслось невнятное ругательство.
Стремительно опустив руку, я вжался в стену спиной. Не стоило забывать, что Ааз находился неподалёку. Если бы он сейчас вернулся, что бы он увидел? Сердце заколотилось, как бешеное, голова сама собой вжалась в плечи. Он бы, несомненно, всё сразу понял. С одного взгляда.

[БЕРЭЛЭ МУШКА]

Интересно, какое выражение появилось бы у него на лице? Ну, это просто представить. Он ведь взрослый изверг и состоявшийся мужчина, поучаствовавший не в одном любовном приключении и имеющий детей. Очередной очарованный им мальчишка вряд ли может его побеспокоить.
Но ведь я не просто очередной мальчишка.
Я его партнёр, бывший ученик, в конце концов, он никогда не рассматривал меня в подобном ракурсе. Что он испытает, когда поймёт? Гнев? Недоумение? Что он скажет?
«Не ожидал от тебя такого, Скив». Или: «Забавная шутка, Скив». Или, возможно: «Сожалею, малыш». А потом: «Ничем не могу помочь. Но не волнуйся. Это быстро пройдёт, ты ещё юн, у тебя впереди много увлечений куда более долгосрочных».
- Нет, - прошептал я, замотав головой из стороны в сторону.
Никаких сомнений – он всё поймёт, стоит ему только на меня посмотреть. В лучшем случае он рассердится, или расстроится, или пожмёт плечами. В худшем случае замкнётся, и его взгляд никогда больше не задержится на моём лице дольше, чем требуется от партнёра по бизнесу.
В коридоре послышались шаги, и я подскочил с пола, чувствуя, как колотится сердце где-то у горла. Если это он, мне конец. Я не должен себя выдать. Ничем. Любая его реакция разрушит то, что сейчас есть между нами, и уж лучше мне держать свои чувства при себе!
Лучше бы мне не стоять здесь полчаса назад и не размышлять о том, что я чувствую.
Пожалуйста, верните мне вчерашний день. Когда я мог спокойно разговаривать с партнёром, не каменея от ужаса.
Пожалуйста.
Кажется, мир услышал мои молитвы. Из полумрака коридора, насвистывая, вынырнул Робет. В этот момент я был готов упасть на колени и расцеловать полы его балахона.
Возможно, у меня ещё была надежда сохранить свою тайну.
- Что ж, мы договорились, - протянул торговец. – Я выслушал вашу… весьма… увлекательную историю. Так интересно слушать честные рассказы, здесь это редкость.
- Да? – поднял я брови, стараясь продемонстрировать крайнюю степень интереса. – И…
- Предчувствуя вопрос «о чём именно был рассказ», могу уверить, меня на самом деле ввели в курс дела, вряд ли здесь что-то оказалось утаено. – Привалившись бедром к краю столешницы, бевол почесал левый рог. – У меня есть устройство, которое перенесёт вас на Деву.
Надо было что-то ответить. Хоть что-то. Напряжение медленно отпускало меня, хотя унять лёгкую дрожь в коленях оказалось непросто.
- Устройство… Вы имеете в виду И-Скакун?
- Нет. И-Скакун остаётся в руках путешественника после переноса, а Юла никуда не переносится, только переносит.
- Где гарантии, что мы попадём именно на Деву? – нахмурился я, окончательно отрешаясь от собственных мыслей. – Если значения будут поставлены неверно…
- Этот вопрос уже поднимался. Но нам всем повезло, твой, хм, напарник знаком с устройством Юлы, он тщательно изучит проставленные координаты перед переносом. Большего предложить не могу. – Улыбка бевола была почти виноватой. Мне показалось своевременным понимающе кивнуть.
- Замечательно. Мы можем отправляться прямо сейчас? – Чем быстрее мы попадём обратно на Деву, тем быстрее я смогу закрыться в своей комнате, забиться в угол и не меньше суток плакать, как маленькая девочка.
Повисшее молчание оказалось достаточной причиной прийти в себя и сосредоточиться на разговоре. Если трудности начинаются ещё до непосредственно начала действий, ситуация не так хороша, как кажется.
- Юла у моего брата, - наконец сказал Робет. – Он придёт завтра, из Кливейна, это ещё восточнее. Он епиртотец. Поэтому когда вы зашли, мне сразу стало ясно, что вы пользуетесь личинами. Епиртотцы двигаются несколько иначе.
- Епиртотец? И вы – братья? – Сказать, что я удивился, было бы некоторым преуменьшением.
- Сводные, - поморщился мой собеседник. – Он оказался единственным, кто не издевался надо мной. Хотя, казалось бы, Дева – то измерение, где можно встретить великое множество существ с самыми разными взглядами на жизнь. Но без презрения к сыну деволицы и беса отнёсся только он. Поэтому я ему помогаю и… считаю братом. У него проблемы со здоровьем, кожные заболевания. Это вторая причина, по которой я осел здесь и зарабатываю торговлей оружием из личной коллекции. Получаемых денег хватает на покрывательство контрабанды, содержание дома и путешествия.
- Почему вы всё это рассказываете мне? – тихо спросил я.
- Потому что вы отнеслись ко мне с доверием, - спокойно ответил Робет.
Его ответ оказался обескураживающим. Честно говоря, я безоглядно полагался на Ааза во многих вещах, но касательно отношения к другим существам всегда старался полагаться на себя. Несмотря на это, с некоторых пор во мне родились большие сомнения, стоит ли продолжать в том же духе. Хотя много раз искренность помогала мне, так же часто она подвергала мою жизнь опасности.
Однако сейчас её оценили. И это было на удивление приятно.
- Что ж… - Я откашлялся. – В таком случае, нам просто стоит… ну… подождать до завтра. – И вдруг до меня дошло. Приготовившись к худшему, я медленно произнёс: - Простите. Но что вы приняли в качестве, хм, платы за свои услуги?
- А, - добродушно усмехнулся бевол. – В дальней комнате давно протекал потолок, но из-за невероятно сложной конструкции мне даже в голову не приходило, как можно его починить. Однако изверг способен гнуть балки голыми руками… чем он сейчас и занимается. К тому же, - он сощурился, отчего на розовых висках появились морщинки, - ты мне нравишься. Очень добрый и трогательный мальчик. Говорят, такие только в супе у извращенцев плавают.
Кажется, Робет был весьма доволен своей шуткой. Впрочем, мои опасения он развеял, а это было самым главным.
- Ах да, - всплеснул руками мужчина. – Чуть не забыл.
Опасения всколыхнулись во мне с новой силой, но он, обогнув прилавок, только сунул руку в огромный карман и уже через секунду достал какую-то склянку. При ближайшем рассмотрении она оказалась сочного синего цвета, а в тех местах, где скользили блики от ламп, нежно-голубого, почти прозрачного. То, что в ней плескалось, больше всего походило на масло.
- Вот. Это для твоих ран. Извращенец попросил.
Я не брал протянутую мне склянку так долго, что рука бевола начала утомлённо покачиваться вверх-вниз.
- Это… входит в оплату? – Мне хотелось задать ещё очень много вопросов, но начать с самого нейтрального в тот момент казалось лучшей идеей.
- Какую ещё… а, потолок. Нет, за это отдельная плата, - закатил глаза Робет. – Твой напарник заплатил мне ровно двадцать золотых, всё, что, как он сказал, собрал во время подаяния. У нас тут жалостливые граждане, да и нечасто настоящего прокажённого увидишь. Странно, что раньше никто не додумался! К слову, интересный ход – обмотаться бинтами. Однажды расскажу братцу, ему с его проблемами стоило бы позаимствовать. Ну же, бери! Хватит стоять столбом, уже рука затекла!
Мои пальцы стиснули стеклянный сосуд.
- Он ничего не собрал во время подаяния, - потрясённо прошептал я.
- О, он мог тебе не сказать. Монеты местные, грязные, чуть влажные, а помойные лужи, в которые обычно бросают милостыню, чтобы не приближаться к больному бродяге, можно найти только в Цивейне, - фыркнул бевол, отходя обратно к прилавку. – Не расстраивайся. Думаю, это просто была такая любовная игра. Или попытка заботиться. Ну, думаю, ты можешь оценить жест по достоинству.
Кажется, щелчок, раздавшийся в моей голове, был слышен на многие мили вокруг.
- Какая… игра? – наконец спросил я ещё более изумлённо, переводя взгляд со склянки на собеседника.
Некоторое время мы так и стояли, молча сверля друг друга непонимающими взглядами. Потом выражение лица торговца изменилось.
- О, - сказал он. – Ты этого не слышал.
- Слышал, - возразил я, чувствуя, как голос срывается на тонкую дрожащую ноту.
- Значит, забудь, раз слышал, - недовольно прорычал мужчина. – Никто же не хотел никого обидеть…
- Робет. – Замолчав, он вздёрнул сразу обе брови. – Робет, что ты… имел в виду?
Мы снова погрузились в молчание. Впрочем, все потрясения прошедшего дня добавили мне некоторой терпеливости. Спустя почти минуту бевол неохотно пожал плечами.
- Слушай, я правда не думал, что у вас всё так, ну, - он взмахнул рукой, - что вы просто дружите. Любой может ошибиться, правда?
Я замотал головой из стороны в сторону, силясь что-то сказать, но проигрывая комку в горле.
- Мне показалось, что у вас всё серьёзно. Теперь забудем. Не привык попусту языком трепать.
- Почему? – спросил я, обескураженно глядя на собеседника. – С чего вдруг ты сделал такие выводы?
- О, ну что за ребёнок. – Фыркнув, мужчина скрестил руки на груди. – Понимаешь, тут много чего. Ты говоришь «мы», когда общаешься со мной, хотя ситуация не требует и к подобному не располагает. Ты весь по уши замотался в его шмотки. Ты, мальчик, сам лезешь на рожон, когда думаешь, что он нарывается. Голос разума в дуэте, а?
Только две мысли остались в моей голове: «раскрыт» и «это конец». Однако хватило десятка секунд, чтобы сознание, решившее, что терять уже нечего, выдало ещё пару вопросов.
- Всё сказанное про меня. – Каким бы приятным ни было звание «голоса разума», мне нужно было услышать не это. – Будь я на твоём месте, я бы ещё мог подумать, что это, кхм, односторонняя привязанность… но…
Бевол не дал мне закончить.
Поставив обратно взятую было с прилавка бутылку, он неистово расхохотался.
Это казалось настолько неожиданным, что никакой иной реакции, кроме растерянности, не вызывало.
- Какая прелесть, - выдавил Робет. – Мальчик. Моя тётка, вечного ей покоя на том свете, работала свахой, поэтому если чему она и могла научить своими бредовыми монологами, так только вниманию к деталям.
Он прервался, чтобы ещё немного посмеяться. Я же стоял, не шевелясь, словно превратился в камень.

[БЕРЭЛЭ МУШКА]

- Ну, как бы это тебе сказать, - хихикнул бевол, наконец отдышавшись, - твой… напарник довольно характерно себя ведёт. Знаешь, как только появилась малейшая возможность опасности – даже не сама опасность, только возможность, - он оттеснил тебя плечом, ляпнув первое, что в голову пришло. Чтобы отвлечь внимание на себя, вряд ли чтобы проверить мою принадлежность к роду деволов или бесов. Папочка любил проделывать этот трюк с мамочкой, чтобы впечатлить её. К тому же, мой зелёный гость ни разу не выпустил тебя из поля зрения. Если совсем честно, он больше пялился на тебя, чем на меня, а знаешь, это как минимум опасно, если ведёшь дела с незнакомцем. Впрочем, когда не можешь с собой справиться, такие мелочи перестают иметь значение. – Он вздохнул, любовно оглаживая уже наполовину пустую бутылку. – Если я вас надую, вы останетесь без гроша в кармане, но вместо того, чтобы взять целебный мятный настой от ожогов за пару золотых, как я ему советовал, он потребовал лучшее, что было, за все вырученные деньги. То, что ты держишь в руках, может почти мгновенно исцелить самые запущенные раны. Настоящая находка. Но, боюсь, в случае неудачи с Юлой вам вполне может понадобиться не мазь, а пара добротных гробов. Не перенесётесь никуда, и… Это измерение не из дружелюбных, а во второй раз трюк с мумией не сработает. Кажется, твой скупердяй хорошо усвоил, что для получения желаемого надо чем-то рисковать. Это ему свойственно?
- Не могу сказать точно, - прошептал я, широко раскрыв глаза и всё ещё пытаясь переварить услышанное.
- Так и думал. Вполне возможно, он просто вдохновился твоим примером, - хмыкнул бевол, прищурившись. – Ты создаёшь впечатление наивного чудака, который, конечно, очаровывает своей искренностью, но глупостей наделать может. Если извращенец чем меня и удивил, так это неосознанным тебе подражанием.
Я очень хотел достойно ответить, но не нашёлся, что сказать. Мысли ворочались, как камни. Очароваться? Подражание?..
Вдалеке послышалась яростная ругань Ааза. Это заставило меня вспомнить, насколько хороший у извергов слух – я уже было дёрнулся, ещё не зная, что собираюсь предпринять, но Робет предупреждающе вскинул руку.
- Он нас не слышал.
- Каким образом? – напряжённо воскликнул я, вдруг осознав собственную умственную отсталость. А ещё то, что прежде, чем делать, надо всегда обдумывать последствия!
- На мне заглушающий амулет. Он нейтрализует звуки в радиусе двух метров, подслушать невозможно, - фыркнул торговец. – Активировал его минут пять назад, пусть зелёный работает, не отвлекаясь. Имея такую возможность, он ни за что не отказался бы послушать, что ты говоришь, даже если бы ты говорил какую-нибудь хоббитафскую чушь. Возможно, ему просто нравится тебя слушать, но мой потолок сейчас куда важнее.
Бросив на собеседника долгий взгляд, я понял, что так и продолжаю стоять, как идиот, с зажатой в руке склянкой, выпученными глазами и приоткрытым ртом. Вряд ли вы стали бы меня винить. Но положение вещей требовалось срочно исправить.
- Что именно, - медленно проговорил я, - ты хочешь мне сказать, Робет?
Только дурак не смог бы догадаться.
Но я должен был, я физически нуждался в том, чтобы услышать это из чужих уст.
- Я хочу сказать, - весомо начал он, после чего остановился и вдохнул запах вина, прижавшись носом к горлышку бутылки. Даже одна подобная пауза вполне может вымотать нервы, поверьте. – Я хочу сказать, что, будь его воля, твой извращенец давно уже трахнул бы тебя прямо на этом прилавке, чтоб меня вевлы съели, если я не прав.
Отставив бутылку, мужчина звучно хлопнул ладонью по столешнице.
Я сглотнул, уставившись на прилавок, словно увидел его впервые. Видимо, Робет прочитал в моих глазах ужас всех неизлечимо больных, только что узнавших о своём диагнозе, потому что сжал ладонью лицо:
- Мальчик, - застонал он. – Это приятно. Если извращенец хочет не расчленить, выпотрошить и съесть тебя, как написано в трактате "Об извращенцах", а просто трахнуть, считай, что тебе повезло, не делай такое лицо. А! – Бевол махнул рукой, словно решил, что бесполезно со мной разговаривать. – Пойду, проверю, как там идёт работа.
Развернувшись, он направился прочь и оставил меня наедине со своими надеждами и сомнениями.
Что-то толчками сжималось и разжималось у меня в животе. Глядя в пустоту, я пытался избавить себя от картин, которые рисовало моё воображение, но стало только хуже. "Мне столько времени приходилось сидеть за своим чёртовым письменным столом. Отчёты, подписи, бланки. Я ненавижу свой письменный стол. Но столько же мне придётся за ним просидеть, если мы вернёмся", отчётливо подумал я. По памяти оценил высоту его ножек - постоянно приходилось сутулиться, чтобы класть на столешницу руку и писать. Чуть ниже стандарта. Отвратительная высота для того, кто ставит целью исправное выполнение своей работы, но если Ааз захочет усадить меня на этот стол, наши лица наверняка окажутся на одном уровне.
От этой мысли мои бёдра и пах обожгло жаром.
Я сжал горлышко склянки так сильно, что она начала выскальзывать из пальцев.
Пришлось спешно сунуть её в уцелевший карман штанов.

[БЕРЭЛЭ МУШКА]

Глава 4

***

Ааз вернулся с вымазанными грязью руками и довольно злобным выражением лица. Я мог его понять – прошёл почти час, а судя по всё это время доносившимся из дальней комнаты звукам, работа была непростая. Впрочем, мы ещё легко отделались, бевол вполне мог подключить фантазию, но ограничился заделыванием потолка.
- Завтра, когда во дворе вашей таверны петух заголосит, можете ко мне выдвигаться. Петух старый маразматик, солнце обычно в упор не видит, пока оно до зенита не дойдёт, так что успеете выспаться, - начал говорить Робет, протягивая извергу полотенце. – Вот, вытирайся.
- Осторожнее с повелительным наклонением, - оскалился Ааз. Впрочем, полотенце принял.
- Как скажешь, господин. – Усмешка торговца была слишком саркастической даже на мой взгляд. – Будьте осмотрительны, не попадите в беду. Это место довольно известно среди контрабандистов и бандитов, хотя днём их вряд ли увидишь на улицах.
- Думаю, местные контрабандисты и бандиты, - фыркнул мой партнёр, – просто дилетанты.
- Проблема в том, что они не из этого измерения.
В повисшем молчании мой мученический вздох был слышен особенно отчётливо.
- Из какого же тогда они измерения? – Ааз опасно сузил глаза.
- Ох, из каких только миров они сюда не слетелись! Понимаете, это место одно из тех, которые не внесены во Всеобщий Список Измерений. Поэтому его используют для встреч, обмывания дел и заключения договоров всякие сомнительные личности. Они предпочитают не высовываться при свете дня, чтобы не попасться случайно местным. Ну, кто же тянет петуха за хвост, особенно если он такой старый, маразматичный…
- Робет, как нам избежать встречи с ними? – напряжённо перебил его я.
- Просто не нарывайтесь на неприятности, и всё будет хорошо. Не так страшно настоящее положение вещей, как звучит!
Бевол выдернул полотенце из рук Ааза, не встретив особого сопротивления, и снова начал насвистывать какую-то легкомысленную незапоминающуюся мелодию. Ну, пожалуй, удивление – то немногое, что способно удержать изверга от пары гневных речей. Поэтому уходили мы молча.
Всё оказалось действительно не так плохо, как представлялось изначально. Впрочем, я говорю не о бандитах из неизвестных измерений – скорее о сделанном недавно открытии. Ааз был слишком увлечён ситуацией, чтобы глядеть на меня внимательнее обычного, так что если на моём лице и было написано крупными буквами «влюблён в своего партнёра», то он не собирался их высматривать. Возможно, подобное положение вещей спасло мой рассудок. Не представляю, как мог бы выдержать разговор по душам, случись он сразу после честного ответа на вопрос «что происходит». Вслух.
Нет, не лучшая перспектива.
Я знал, что происходит. Ааз не знал. Поэтому мы до сих пор спокойно шли бок о бок в сторону ближайшей таверны… подождите… куда-куда мы шли?!
- Но наша таверна в другой стороне. Она…
- Знаю, - мрачно ухмыльнулся изверг, толкая тяжёлую дверь «Кровавого кролика». Большего услышать мне не довелось.
Оказавшись внутри, мой партнёр уверенно прошёл вперёд и заказал бутылку вина. Я похолодел. Во-первых, у нас не было денег, а во-вторых, выпивший изверг – не лучшая компания в столь опасном измерении.
На мои возражения Ааз только отмахнулся, заявив, что ему надо отдохнуть. К тому же, наложить на вот эти камешки иллюзию монет вполне в моих силах, а уж от пары глотков вина ни одному извергу никогда ничего не делалось.
Ну, ещё бы.
Девол побери!
Спустя десять минут, проведённых за столиком, я с ужасом наблюдал, как затуманивается взгляд сидевшего напротив партнёра. Он сдержал слово, не выпив больше половины бутылки… но то, как неуверенно он покачнулся, будучи всё ещё опирающимся на спинку стула, дало мне понять – он пьян.
Через секунду Ааз начал заваливаться куда-то вбок, так что мне пришлось вскочить со своего места и придержать его.
Не просто пьян, но, судя по всему, мертвецки пьян. От пары глотков. Здесь точно продают обычное вино?..
Бросив на стол иллюзорные монеты, я пробормотал что-то замершей в двух шагах от нас девушке, мывшей стойку, и попытался поднять партнёра на ноги.
Можете начинать смеяться.
Дело оказалось невероятно сложным. Подниматься самостоятельно изверг не хотел, только бормотал что-то про ужасную жизнь уроженца мегаполиса… конечно… попробовал бы он пожить на ферме… рассерженно рыкнув, я закинул его руку на своё плечо. Не помогло. Пришлось развернуться к нему спиной и закинуть себе на плечи обе его руки, словно мне было по силам тащить на себе взрослого мужчину. Ааз, возможно, тоже об этом подумал, так как умилённо хрюкнул мне в затылок. На секунду закаменев, я бросил злобный взгляд в сторону хихикающей девушки и мысленно потянулся к ближайшей силовой линии.
Левитация была одним из первых освоенных мною умений, а уж теперь она не представляла собой ничего особенно сложного. Впрочем, сейчас и не нужно было использовать весь её потенциал. Только позволить слегка помочь…
Я вышел из таверны так быстро, как мог. Ааз висел на мне: его ноги волоклись по земле, а нос уткнулся в мою левую лопатку. Не худший вариант. Вес его тела почти не ощущался, однако ни один посторонний не смог бы увидеть подвох в представшей перед ним картине: только слегка пошатывающегося человека, который тащит на себе выпившего товарища.
Мой партнёр что-то неразборчиво замычал.
- О. Не смей петь, - поморщился я, вспоминая своего отца после дружеских посиделок в компании соседей. – Вряд ли мой разум справится с подобным.
- Конечно, нет, - пробормотал изверг, пытаясь перебирать ногами. Если честно, тем самым он только мешал.
- «Нет, не буду петь», или «нет, не справится»? – В ответ он только фыркнул, словно и так всё было понятно. Что ж, ситуация из просто плохой стала невообразимо кошмарной.
Робет же предупреждал нас о бандитах, просил быть осторожными в ночное время. Предупреждал. Просил. Зачем именно сейчас напиваться? Как Ааз вообще умудрился напиться до такого состояния? Ведь я видел не один раз: он мог проглатывать целые бочонки алкоголя, после чего вполне успешно пытался меня поучать. Но половина бутылки…
А что самое страшное, он выбрал именно сегодняшний день, чтобы напиться до умопомрачения в таверне, находящейся от нужной нам чуть ли не в квартале. Чтобы виснуть на мне, как мешок с картошкой.
Меня обдало жаром.
- Ты ведь не пьян, - пробормотал я почти с отчаяньем и попытался идти быстрее. – Просто… скажи. Это обманный ход. Чтобы мы в безопасности добрались до номера. Скажи, ты просто притворяешься. Ты не мог напиться жалкой половиной бутылки дешёвого вина.
Чужие руки, обхватившие мою шею, сжались сильнее, и он засмеялся – гортанно, громко. Одна его нога зацепилась за другую особенно неудачно, так, что мы чуть не повалились на дорогу.
- Хватит, - прошипел я, чувствуя подступающую панику. – Просто перестань, если ты не пьян, то хватит осложнять мне задачу.
- Конечно, не пьян, - заявил мой партнёр, после чего снова хрюкнул.
И я вдруг понял с ужасающей чёткостью.
Он не притворялся.
Данное осознание было настолько ясным, внезапным и сокрушительным, что я чуть не полетел носом в землю. Он действительно был нетрезв, словно какой-нибудь пентюх, ни разу ранее не притрагивавшийся к вину. Тёмная улица вдруг стала казаться куда более тревожной, чем раньше, так как ожидать поддержки от партнёра в подобном состоянии не следовало. Впрочем, на улице почти никого не наблюдалось, только один случайный прохожий с собакой. Могло быть гораздо хуже.
Я хотел приключений? Мне надоела бумажная волокита? Прекрасно, я получил всё, что хотел. Держите зубную щётку, сэр, она будет вам служить верой и правдой.
Лучше бы я никогда не чистил зубы. Ходил бы со вставными. Может, половина из них была бы золотая, как у пирата из детских сказок. Только плюс для имиджа главы крупной корпорации.
- Надеюсь, скоро мы вернёмся домой, - пробормотал я, пытаясь удобнее перехватить чужие руки, скрещенные у меня на груди.
- Д-да! Домой. На Деву! – гаркнул Ааз, пытаясь поднять голову. – Не дом мне Извр больше…
Свет в одном из окон соседнего дома спешно погас. Мои внутренности напряжённо сжались, но идти быстрее не было никакой возможности.
- Тише.
- Но малыш… ведь домой?!
- Конечно, домой. Сейчас мы пойдём в таверну…
- В таверну, - фыркнул мой партнёр. – Мы, главы корпорации М.И.Ф.! Крупнейшей корпорации на всём Базаре! И мы собираемся ночевать в какой-то захудалой таверне?! Да нас должен до неё провожать целый эскорт охраны!.. Но никакой чёртовой охраны. Словно мы и не главы корпорации М.И.Ф.
Ну, это уже слишком! Паника с новой силой всколыхнулась во мне, когда прохожий бросил на нас заинтересованный взгляд. Молясь, чтобы он не понимал пентийского языка (так как кулон-переводчик сейчас висел исключительно на моей шее), я попытался зажать партнёру рот, что оказалось плохой идеей в нашем положении. Удерживать его одной только рукой было невыполнимой задачей, поэтому он, лишённый дополнительной опоры, покачнулся, начал заваливаться куда-то в сторону и попытался ухватиться за меня. Впрочем, не вышло, он только скользнул ладонью по моему боку. Нажим был идеальным - достаточным, чтобы почувствовать чешую сквозь рубашку. Я попытался вдохнуть и выдохнуть одновременно, в чём, естественно не преуспел.
Только благодаря удаче и слепому везению нам удалось скооперировать свои действия и вернуться в исходное положение. Едва справляясь с желанием нервно рассмеяться, я снова направился вперёд. Впрочем, теперь куда медленнее, чем раньше. По моему телу гуляла мелкая дрожь - результат напряжения и несвоевременной близости партнёра.

[БЕРЭЛЭ МУШКА]

- Холодно? – пробормотал Ааз куда-то мне в спину.
Я ничего не ответил. Честно попытался, но не смог справиться с собой. Не самое лучшее время тащить его на себе подобным образом. На самом деле, мне нужен был хотя бы день - научится жить с осознанием своей привязанности, научиться не дёргаться от каждого взгляда или прикосновения. Привести мысли в порядок. Такого шанса судьба, однако, не предоставила. Поэтому сейчас я не позволял себе думать, что произойдёт, повтори Ааз свою манипуляцию с рукой. Возможно, после повторного инцидента ощущение его чешуи будет преследовать меня до конца дней.
- Грелся бы сейчас в чужой постели, - хмыкнул изверг, снова порываясь шагать. Раздосадованно мотнув головой, я крепче перехватил его локти.
- Что? В какой ещё постели?
- Та женщина очень долго на тебя смотрела.
- Какая женщина? – Только не это. Пьяный бред? Возможно, он просто отравился?..
- Вампирша, малыш. Которая мыла стойку. Смотрела, словно... хотела надкусить. Идеальный вариант.
Его реплики стали более отрывистыми, но это меня не обмануло – никто не успел бы протрезветь за столь короткий срок. Я припомнил хихикающую даму из «Кровавого кролика». Она в самом деле..?
- Как-то… не задалось с вампирами, - заявил я, приметив виднеющееся вдалеке здание. Мы преодолели почти половину пути.
Ааз поморщился, а поскольку он вжимался лицом в мою спину, ощущения это простое действие вызвало необычные. Мне захотелось разжать пальцы и бросить свою ношу лежать поперёк дороги. Потому что никто и никогда раньше не издевался надо мной с такой изощрённой жестокостью. Даже соседские дети, которым и повода не нужно было, чтобы назначить «любимчика» компании. Впрочем, Ааз просто не знал, что именно делает. Ему не требовалось прикладывать какие-либо усилия, чтобы у меня подогнулись колени.
Не самый приятный факт.
Он не добивался никакого результата. Никакой особой техники соблазнения от извергов. Он просто оставался собой, морщился, хватал меня руками, дышал в затылок. Просто… он. Ничего больше. Мне хватало его, чтобы перестать соображать.
Я был беспросветно, окончательно обречён.
Ну, следовало доволочь партнёра до номера, и всё закончится. Завтра мы отправимся на Деву, у него больше не появится возможности напиваться иноизмеренческой дрянью и прижиматься к моей спине.
Если идти, не останавливаясь, доберёмся уже через пару минут. И всё закончится.
Я остановился, как вкопанный. Ааз воспользовался заминкой и уткнулся лицом мне в шею, заставив меня вздрогнуть.
- С чего вдруг такие проблемы с вампирами? – спросил он удивительно ровным голосом.
- Странно слышать это от тебя. Они ведь именно тебя однажды бросили в темницу и почти казнили. Честное слово, ещё немного, и они бы…
Мой партнёр засмеялся так искренне и душевно, как могут смеяться только пьяные.
- Собирались… казнить? Это всё? О... – Ничего удивительного в подобном приподнятом настроении не было, алкоголь заставляет вытворять и не такие вещи, но мне раньше не доводилось слышать, чтобы Ааз так смеялся.
- Пожалуйста, оставим уже тему моей девственности? – пробормотал я. – Нам не придётся возвращаться в тот лес, как и мне, надеюсь, не придётся пользоваться услугами той вампирши…
- Она тебе всё-таки не понравилась.
- Вампиры имеют свойство пить чужую кровь! – выпалил я, решая продолжить путь, но времени, потраченного на остановку, вполне хватило, чтобы изверг нашарил ногами землю и теперь стоял достаточно твёрдо. Поэтому ничего не вышло, чужие руки без труда удержали меня на месте.
На какое-то время улица погрузилась в тишину.
- Вот так? - наконец спросил Ааз, и, подняв голову, осторожно прикусил кожу у сгиба моего плеча.
Меня прошила дрожь. Оцепенев, я сжал его запястья - казалось, нужно было держаться хоть за что-то. Потом он выдохнул мне в шею, и меня окончательно повело. Тепло, скручивавшееся внизу живота, опалило бёдра, и я потерял нить происходящего. Я закрыл глаза.
А спустя пару секунд ощущение чужого тела пропало. Покачнувшись, изверг завалился в сторону и тяжело упал на землю. Всё ещё не до конца вернув себе чувство реальности, я стремительно развернулся и замер.
Как оказалось, это не собака сопровождала того единственного прохожего. Это была самая настоящая огромная кошка.
Но если бы необычное животное оказалось единственной стоящей внимания деталью…


***

Не нужно иметь много ума, чтобы понять: мы подверглись нападению. В смысле, Ааз подвергся нападению, его голова как раз была окутана облачком полупрозрачной фиолетовой пыли. Словно на зло, ни одного достойного претендента, чтобы позвать на помощь, не обнаружилось, а тот один, что нашёлся, был подозрительным типом, который протянул в нашу сторону руку. К слову, тоже окутанную фиолетовой пылью. Наверняка очередной артефакт, век бы мои глаза их не видели…
В общем, минусов было два. Незнакомец нас атаковал, и он был один. Хотя нет! Это можно обернуть в плюс! Маг я или не маг?!
Мужчина быстро сунул руку в карман пальто. Его спутница, огромных размеров кошка, ничем не выделявшаяся на фоне серых домов, смирно сидела и почти не подавала признаков жизни, поэтому я переключил всё внимание на человека. Очень хочется верить, что моя реакция была так же впечатляюще стремительна, как чудилось в те секунды. Именно благодаря ей валявшаяся неподалёку ветка оказалась подхвачена невидимой силой и устремилась к лицу незнакомца.
Что ж, прозвище (или всё-таки звание?) «Великий Скив» на десятую долю было оправдано – я много тренировался. Мужчина не успел увернуться. Ветка заехала ему прямо по переносице.
Полы его пальто нелепо взметнулись, и незнакомец рухнул, словно подкошенный. Мне удалось задавить порыв добавить ему веткой ещё немного… как оказалось, зря – он закряхтел и начал подниматься.
- Лежать! – рявкнул я, пытаясь скрыть панику. Метнулся в сторону, закрывая собой Ааза, и заставил своё новоявленное оружие ударить мужчину в живот.
Не думайте, мне не присуща жестокость. К тому же, не считаю, что это по-настоящему больно… особенно в сравнение с пытками местных палачей. Я себя вполне контролировал. Пара ударов палкой никого не убьёт.
Больше не предпринимая попыток встать, мужчина засмеялся. Впрочем, те неприятные звуки, которые он издавал, трудно было назвать смехом. Он, скорее, скрежетал. А потом я почувствовал, как слабеет моя связь с силовой линией.
Сумасшедшее напряжение, которое мне пришлось пережить в попытке удержать ветку в воздухе, уже через секунду оказалось бесполезным. Не вышло. Силовой линии не было, ветка со стуком упала. Хотя, скорее всего, линия была… но за границей матово блеснувшего энергетического поля, которое теперь нас окружало.
- Что… - Вместе с возможностью колдовать куда-то делось и моё красноречие.
Я вернулся взглядом к осторожно встающему мужчине. Хотя, судя по количеству украшений с магической аурой, он был техником, мощные игрушки давали ему огромное преимущество перед очень многими противниками, в числе которых мне не повезло оказаться. Что за невероятное изобретение, которое ставит магический заслон? Уверен, корпорации М.И.Ф. пригодилось бы нечто подобное. Хорошо, когда такое оружие используется твоими союзниками, а не врагами.
Встретившись взглядом с выпрямившимся во весь рост мужчиной, я нахмурился и встал поудобнее. Это было бессмысленно, но я приготовился к рукопашной драке. Ничего больше в мою опустевшую голову не пришло.
- Мистер, давайте поговорим, - вдруг обратился ко мне мужчина. – Я Рюрик Доль.
Люди свихнулись, если позволяют своему необузданному воображению главенствовать при выборе имени собственному ребёнку. Но не мне судить.
- Снимите поле, - хрипло пробормотал я, пытаясь отрешиться от нарастающего чувства страха.
Впрочем, надо взять себя в руки. Позади без сознания лежал мой партнёр. И нам обоим нужно было пережить эту ночь.
- Чтобы вы меня избили? Не стоит, давайте лучше поговорим.
- Тут неподалёку есть прекрасное для этого место, «Кровавый кролик»…
- Просто смиритесь, что мы будем говорить так. Я ведь, в конце концов, вас граблю.
Мои пальцы сами собой сжались на краях рукавов. Ну, нас предупреждали. Нас, девол побери, предупреждали.
- Сожалею, мистер Доль, но у нас нет денег, - сказал я, медленно пятясь к Аазу.
- Конечно есть! – воскликнул он. – Вы разве не главы крупной корпорации?
В моей голове заметались панические мысли. Личины вроде оставались на месте. Несомненно, Ааз орал на всю улицу, кто мы и какая у нас сегодня охрана (точнее, он орал о полном её отсутствии), но разве амулет-переводчик не висел на моей шее?
- Как вы узнали? – Критическая ситуация всегда способствовала моей наглости. Если проанализировать большую часть произошедших в прошлом стычек, лучше всего не поддаваться панике, говорить складно, красиво и уверенно мне помогал гнев. Впрочем, Доль не давал никакой возможности разозлиться, как происходило обычно. Он говорил тихо, медленно, словно был уверен в своих силах… а подобная манера поведения оставляла мне только один путь – бояться.
Ну уж нет.
- Она слышала вашего друга, - улыбнулся мужчина. На его вытянутом лице улыбка смотрелась живо и приятно.
Я посмотрел в сторону огромной серой кошки, пристроившейся у его ног.
Казалось, одной своей осанкой она говорила мне, где моё место. Пушистые светлые ресницы обрамляли яркие золотые глаза: «Почти как у Ааза, хотя, конечно, немного бледнее», отстранённо заметил я.
- Она… животное.
- Как скажете. Но в языках смыслит побольше меня.
- Здорово. А теперь называйте свою цену за наше освобождение. – Моя поза в считанные секунды из напряжённой стала расслабленной, и даже не спрашивайте, чего мне стоила подобная метаморфоза. – Поговорим.

[БЕРЭЛЭ МУШКА]

Мысленно я попытался прощупать магическое поле. Оно отталкивало меня мягко, ненавязчиво, как мать, уводящая своего ребёнка за руку из компании, которую сочла неугодной. Теперь невозможно было увидеть это поле обычным взглядом, но, если сосредоточиться, можно было рассмотреть хрупкую фиолетовую плёночку, растянувшуюся куполом над нашими головами. Магия подобного уровня оказалась мне незнакомой – не охранная решётка, нет, сплошная пелена, в которой почти невозможно отыскать брешь. Впрочем…
Иногда мою голову всё-таки посещают дельные идеи, что бы там ни говорил Ааз. Я осторожно опустил мысленный щуп под землю. Надеюсь, поле имело форму чаши, которая опустилась на наши головы, а не шара или сферы. Если чаша – можно поднырнуть. Земля мешала щупу двигаться быстро, но через какое-то время, возможно, удастся отыскать силовую линию – вслепую, случайно, как угодно! Только бы отыскать…
Надежда, вспыхнувшая во мне, позволила обрести былую сосредоточенность и рассмотреть собеседника получше. Рюрик Доль оказался высоким мужчиной с небольшим аккуратным носом, внимательными глазами и пальто, определённо видавшим виды. Мочки его ушей были куда длиннее, чем у любого пентюха, а волосы, если они имелись, скрывала шляпа с широкими полями. Увидься мы в другой ситуации, я бы обращался к нему с большим почтением – слишком интеллигентным, слишком живым выглядел этот человек.
- С сожалением хочу сообщить, что вы отдадите мне свою корпорацию, - грустно улыбнулся он.
Словно это дело уже решённое.
Я сжал губы.
- Вы, наверное, сейчас будете перечислять, чем мне обойдётся несогласие…
- Это обязательный пункт программы, - деликатно кашлянул Доль. – Да я и не буду особенно изощряться. Из двоих владельцев корпорации в сложившейся ситуации только вы способны передать её в нужные руки. К тому же, судя по всему, успеху сделки поспособствует ваш темперамент. Будь всё немного иначе, я бы сейчас разговаривал с вашим другом, но, полагаю, именно ему придётся сыграть роль жертвы.
Я спиной ощутил, где именно сейчас находится потерявший сознание Ааз, и сместился немного влево - таким образом, чтобы закрывать его голову. О, конечно я не настолько наивен. Я не сойду за баррикаду, это не защитит его ни от какой опасности. Но я не смог себя пересилить.
- Не понимаю.
- Понимаете, вы ведь не глупый человек! – Рюрик коснулся кончика носа указательным пальцем. – Итак, судя по тому, что мы видели, ваш темперамент и… степень трезвости… дают именно вам ведущую роль сегодня. Я не могу убить вас, теперь-то уж точно. Поэтому с прискорбием сообщаю, что вред здоровью, несовместимый с жизнью, возможно, будет причинён вашему партнёру по бизнесу. Чтобы этого избежать, вам надо перестать быть партнёрами по бизнесу. Самый короткий путь я вам подсказал.
Моя спина задеревенела.
Почему? Почему раз за разом жизнь преподносит мне подобные сюрпризы? За три дня я пережил больше, чем смел мечтать в самых глупых и смелых своих фантазиях о приключениях. Ещё недавно, скрывшись за стопками отчётов, я рассматривал подлокотники своего директорского кресла и рисовал в воображении толпы врагов. Приключения!.. Ни одно стоящее приключение не может обойтись без врага. А приключение, которое запомнится на всю жизнь – без толпы врагов. И я представлял их.
Возможно, в этой толпе был интеллигентный и пугающий Рюрик Доль, который внял моим молитвам. Сдержанно кивнул, развернулся на каблуках начищенных туфель и сделал шаг в реальный мир.
"Я беру свои слова обратно. Прямо сейчас. Мне не нужны никакие приключения, верните всё, как было", проговорил я мысленно, но, конечно же, ничего не изменилось.
- Каким образом вы намерены это провернуть? - спросил я, оттягивая момент истины.
Мой мысленный щуп мягко толкнулся вглубь, под землю. Ещё немного – и я смогу выбраться за пределы блокирующего поля. И мы все будем спасены.
- Мы подпишем контракт, - сказал Доль, сильнее запахивая своё пальто. – Сегодня подпишем предварительный вариант, если желаете, а на рассвете я принесу его копию. Копию отдам вам, оригинал оставлю у себя, и мы разойдёмся, довольные друг другом… что ж, почти довольные, - усмехнулся он, глядя на выражение моего лица.
- Озвучьте, - начал я, но закашлялся. Облизав пересохшие губы, я толкнул щуп ещё дальше. Теперь аккуратно поднять из-под земли по ту сторону. Почти, почти… чуть-чуть – и силовая линия будет найдена. – Озвучьте мне условия предварительного контракта.
- Как пожелаете.
На несколько секунд улицу затопила тишина. Но Рюрик, задумчиво глядевший себе под ноги, быстро нашёл верную формулировку:
- Вы… как вас зовут?
- Гойл, - сказал я, выдержав паузу.
- Неверно, - улыбнулся мужчина.
- Но… как…
- Она – знает. – Его рука потянулась было к уху сидевшей рядом кошки, но замерла, оставив животное без ласки. – Попробуйте ещё раз.
Что ж.
- Скив. Меня зовут Скив.
- Принято. – Он сдержанно кивнул. – Вы, Скив, передаёте корпорацию М.И.Ф. в моё полное владение, снимая с себя и своего партнёра права на должность глав этого предприятия. В свою очередь я обещаю не причинять вашему партнёру никакого вреда, ни прямого, ни косвенного. Вам подойдёт такая формулировка?
- Думаю… думаю, что…
- Я повторю её на рассвете. Если хотите, в финальном варианте я немного подробнее распишу пункт о непричинении вреда. Только запомните, пожалуйста, что до момента озвучивания финальной версии договора всё это останется между нами. Понимаете? Пункт о неразглашении будет указан снизу, мелким шрифтом. Если вы хоть кого-то уведомите о нашем разговоре до того, как состоится встреча с озвучиванием финальной версии условий договора, будет аннулирован пункт о непричинении вреда. А это большой соблазн для меня. Вы можете подготовить друга к неизбежному расставанию с корпорацией, но о причине лучше не говорить. Не советую. Просто уведомьте его, как о случившемся факте, если желаете: вы больше не партнёры по бизнесу.
Он сделал несколько шагов в мою сторону, и мне пришлось приложить невероятное усилие, чтобы не отшатнуться – позади лежал Ааз, спотыкаться об него казалось не лучшим решением. Без спешки Доль вытянул из кармана бумажку, слегка помятую, как и само пальто. Замявшись, я всё-таки взял её в руки и всмотрелся в текст.
Там действительно было записано всё, что мужчина только что произнёс. Не знаю, как это возможно, наверняка очередной магический амулет… он хочет, чтобы я подписал эту бумагу?
Мой мысленный щуп развернулся, с трудом двигаясь над земной толщей. Обычно он двигается легко, как нож в масле, но всё вокруг почти звенело от напряжения и концентрации силы (не спрашивайте, должен же я был нахвататься терминов за время занятий с Аазом). Тем более, его изогнутое положение ужасно утомляло. Силовая линия была где-то близко, совсем неподалёку! Получится ли до неё дотянуться?..
Получится.
Вот. Сейчас.
- Держите ручку, мистер Скив. Прошу вас, подпишите. Вы всё равно придёте к данному решению, не оттягивайте его. Разве вы не хотите выспаться перед нашей утренней встречей?
Чего я хочу, так это снова ощутить в себе силы поднять валяющуюся неподалёку палку в воздух и повторить замечательный опыт насилия, которое сегодня совершилось над тобой.
- Мистер Скив. – Интонации Доля смягчились, словно он уговаривал, а не угрожал. – У вас две секунды. Даже меньше.
Кошка зашипела, выгибаясь, словно приготовилась прыгнуть.
И я сделал это.
Я, девол побери, подписал.


***

- Спасибо, что последовали доброму совету, мистер Скив. Надеюсь увидеть вас на заднем дворе «Кровавого кролика» с восходом солнца, раз уж вы упомянули это заведение.
- …
- Прошу вас. Всё могло кончиться гораздо хуже. То, что мы столкнулись посреди улицы, чистой воды случайность! Но не вините судьбу. Я хочу сделать вам подарок. В знак доброй воли и того, что не собираюсь причинять вред вашему партнёру.
- Какой подарок? Неужели вы хотите отказаться от сделки? – Маловероятно, но здорово звучит.
- Тише, мистер Скив. Вы упомянули «Кровавого кролика», и – вы ведь оттуда шли? Ваш друг попробовал местное вино, несомненно? Как здорово, что я оказался на вашем пути! Это всё судьба, мистер Скив. Скажите ей спасибо. Дело в том, что местное вино сделано из местных же продуктов и, в частности, растений. Только здешние жители способны употреблять его без вреда для здоровья. Гостя из другого измерения оно способно убить, даже малая доза. Поэтому прошу вас, примите дар. Это противоядие. Оно спасёт вашего друга, если до рассвета попадёт в его пищевод. Честное слово, адский здесь алкоголь. Его только горожане могут выдержать. Ну и ещё извращенцы. Будь он извращенцем, данный напиток вряд ли понадобился бы ему.
Ну конечно. Личина, всё ещё прикрывавшая Ааза, сделала извращенца вполне приличным пьяницей-епиртотцем.
Я сжал в руке блестящий бок бутылки из тёмного стекла. Она была почти идентична той, в которой здесь подавали вино… занятное совпадение.

[БЕРЭЛЭ МУШКА]

Лекарство. Которое мне не нужно. Бесполезная штуковина. Горько усмехнувшись, я проводил взглядом удаляющуюся спину Доля, безукоризненно прямую, словно у настоящего аристократа.
Как только мужчина завернул за угол, энергетическое поле спало. Больше не было нужды удерживать щуп – я с облегчением почувствовал, как вернулась ко мне способность колдовать. Брошенная ветка взвилась в воздух и с силой ударила по земле четыре раза.
Мне предстоял долгий, невероятно долгий путь до таверны.


***

Ааза я леветировал, уже не таясь. Чего опасаться? Какая такая неприятность могла переплюнуть случившееся? Потоп? Нападение нагих сошедших с ума тролляль? Впрочем, внутри здания пришлось притвориться, что тащу партнёра на себе. Спустя минуту долгий путь был успешно завершён. Теперь Ааз лежал на единственной свободной кровати, а я, закрывшись в комнате с деревянной лоханью (ванная, полагаю?), пытался отрешиться от жизни.
Решение наконец использовать подарок партнёра пришло спонтанно. Почему бы не позаботиться о себе, если есть возможность и краткая передышка?
Небесно-синяя склянка стала, кажется, ещё холоднее, словно её вытащили из заморозки. Выливая себе на ладонь маслянистую жидкость, я отставлял сосуд на пол рядом со сброшенной рубашкой, втирал мазь себе в живот, бока, руки и ноги. Моё тело вспоминало, как оно получало те или иные раны, каждый раз, когда ладонь касалась очередного повреждённого участка. Участок мгновенно немел и на моих глазах покрывался желтоватой корочкой, которая через минуту впитывалась, не оставляя после себя ничего, кроме новорождённой кожи. Это ощущение сводило с ума, настолько нереальным оно казалось.
Но у меня не осталось сил на мысли. Ни на какие. Я просто втирал мазь, а через какое-то время изумление, сопровождавшее каждый новый акт «чуда», тоже растворилось в тёмном тяжёлом безразличии.
Не помню, когда дела мои шли так плохо.
Серьёзно, ничего в голову не приходит. Только пыточная… но от воспоминаний о ней я избавлялся прямо сейчас. Больше не будет времени, проведённого в темницах рядом с железной печью и палачами, не будет. Не будет.
Впрочем, ничего уже не будет. Ни корпорации. Ни друзей. Ни партнёра. Хотя с друзьями я ещё попробую поговорить, восстановить, так сказать, потерянное доверие, а вот Ааз… я не могу ему не сказать сейчас о продаже корпорации. Но если раньше мне хотелось надеяться на нечто большее, чем наша дружба, теперь я был готов бороться и за меньшее.
Только бы он понял.
Пожалуйста.
- Слишком много просьб в пустоту для одного дня, - прошептал я, отставляя, наконец, склянку. Единственное место, оставшееся нетронутым – это сгиб плеча, где можно было наблюдать след от укуса изверга. Пусть будет, почему нет? Скоро всё равно сойдёт.
Снова надев рубашку (чужая рубашка, тебе придётся вернуть её), я вернулся в комнату. Ааз что-то бормотал, ворочаясь на одеялах… надеюсь, он выспится до рассвета. Или мне стоит идти одному? Впрочем, пустит ли он меня одного?
Он вообще оставит меня в живых после, кхм, новостей, которые услышит?
Рассеянно приблизившись к прикроватной тумбочке, я взял в руки бутылку с противоядием. Лучшего места для него не нашлось, хотя зачем, оно ведь так и не пригодится. Продать его, что ли? Вещь наверняка дорогая. А что ещё останется, мы теперь почти нищие.
- Мммм, малыш, - пробормотал вдруг Ааз. Вздрогнув, я стремительно поставил бутылку обратно и развернулся к нему.
Монотонный поток слов в моей голове возобновился: пожалуйста. Пусть только что-нибудь случится. Что-нибудь, что спасёт ситуацию!
Партнёр сонно хмыкнул и, скрипнув кроватью, сел. Потом, покрутив головой, встал. Посмотрел на меня. Выглядел он невероятно свежо, словно и не спотыкался несколько часов назад о собственные ноги.
- Таверна та просто чудо какое-то!
Я с отвращением кивнул, глядя, как он потягивается. Несмотря на всю плачевность ситуации, это зрелище приковало моё внимание… но потом пришлось напомнить себе о причине собственного плохого настроения.
Мне придётся ему сказать.
- Ну что, может, заглянем к Робету пораньше? Или хочешь остаться тут? Нет, пожалуй, стоит заглянуть, у него отменная лавка. Слушай, малыш, я совершенно не чувствую похмелья! На самом деле неплохая таверна, стоит ещё разок туда наведаться! – Развернувшись, он направился к двери. Словно привязанный невидимой ниточкой, я направился следом.
Пора!
Нет, я не готов.
Определённо, к такому стоило поготовиться подольше.
- Ладно, партнёр. Нам нужно…
- Я продал корпорацию М.И.Ф.
Ааз остановился, как вкопанный.
Я тоже остановился. Если бы у меня была возможность исправить сказанное, всё было бы по-другому уже сейчас! Мои пальцы непроизвольно сжали рукава… ситуация обещала быть напряжённой.
- Что?
- И отдал все деньги, которыми мы владели. Сегодня подтверждаю контракт.
Если после первой фразы Ааз выглядел поражённым, то сейчас он превзошёл самого себя.
"Гениальное было выступление, браво", прокомментировал я свои действия мысленно. Сам же попытался оправдаться: "Это требовалось сказать!"
- Поправь меня, если я неверно расслышал, - очень медленно произнёс Ааз, не отрывая от меня взгляда. Вполне вероятно, до сих пор он не брызгал мне слюной в лицо только, наверное, из-за шока. И реакция после первого оцепенения, которую я ожидал увидеть через десяток секунд, понятна каждому, словно ясный летний день. Сколько было нулей в сумме, которой мы владели? Эта сумма десятизначная? Или больше?.. Я не Банни, поэтому не уверен в точном ответе. Всё остальное просто не нуждается в комментариях.
- Ты всё верно расслышал, Ааз, - прервал я его так тихо, что и сам с трудом смог разобрать собственные слова. Но об остром слухе извергов слагают легенды.
Я должен просто пережить то, что сейчас случится.


***

Уже более чем десять минут само существование для меня казалось адом. Нет, я честно пытался отвечать на нападки, но вряд ли сейчас напарник был способен адекватно воспринять хоть какое-то оправдание. И ещё одно, самое неприятное. Его аргументы звучали логично. А я ненавижу, когда он приводит логичные аргументы.
- …о чём ты думал, идиота кусок?! – донеслось до моего сознания. Я моргнул – сейчас Ааз нависал надо мной (это удавалось ему, несмотря на невысокий рост) с видом грозовой тучи, мрачной и готовой убивать. Я закусил губы.
Что, простите, мне ему ответить?
Блёстки золота переливались в его глазах, готовые закипеть. И я ни на миг не прекращал ожидания взрыва или атаки… потому что до сих пор моя голова была присоединена к шее по чистой случайности.
Под натиском такого гнева я снова превращался в нашкодившего ученика. Каждый раз. Хотя, признаюсь, так мучительно процесс возврата в прошлое ещё ни разу не проходил. Настолько неприятному разговору я бы предпочёл что-нибудь другое. Что угодно. Вот, например, наконец, узнать, какие на ощупь чешуйки, обрамлявшие жуткий оскал Ааза. Давно хотел. На самом деле давно…
Даже в критических обстоятельствах это желание давало о себе знать. Невероятно. Ситуация совершенно не располагала к подобным мыслям, но они продолжали звучать в моей голове неким ненавязчивым фоном: протяни руку, дотронься, ближе, ещё ближе. Я досадливо опустил взгляд и сделал шаг назад. Это не спасло от нежелательной близости. В одну секунду я спровоцировал сократить расстояние между нами.
Что, несомненно, очень мешало соображать. Знаете, дела и так шли не слишком хорошо! Но теперь волнение моё взвинтилось до предела. Я тряхнул головой и храбро попытался собраться с мыслями:
- Есть вещи, которые несоразмерны ни корпорации М.И.Ф., ни чему-то ещё.
- Несоразмерны корпорации М.И.Ф.! – вновь приходя в ярость, передразнил меня партнёр, но мне удалось вклиниться в разгоревшийся было монолог:
- Послушай меня! – Я был на грани отчаянья. – Ааз, если бы на карте стояла моя жизнь, ты бы повторил свои слова?
Это остановило его. Если честно, я не хотел слышать ответ на подобный вопрос… тем более, заданный настолько прямо. Ааз нахмурился.
- Твоя жизнь под угрозой?
- Нет, - тяжело ответил я после паузы. – Нет.
Мои слова, несомненно, значили совсем другое. Мне нужна была аналогия, подсказка. То, что плата – чужая жизнь, к тому же, не случайного незнакомца. Кого-то близкого. Если, конечно, меня можно считать достаточно близким ему человеком для такого сравнения.
- В таком случае я не понимаю, - прорычал он, снова начиная злиться. – Не мог бы ты толком объяснить мне? Так сказать, поведать о событиях прошедшей ночи. Причину, цену, покупателя. Что угодно! Меня не устраивает объяснение длиной в две фразы!
- Я не...
- Ты не! В самом деле!
Я приготовился слушать новую тираду.
Попытка остановить её не возымела успех. Шанс выговориться мне уже предоставлялся, даже если я им не воспользовался, - видимо, сейчас настало время выговариваться Аазу. В конце концов, он был прав. Разве я поделился с ним причиной такого опрометчивого поступка? Нет. Никаких деталей. Что хуже всего, я не успел продумать свои ответы. Начался новый виток нашего разговора, который стоило бы назвать новой минутой ада. А в какой-то момент - наверное, между криками "рассеянный идиот" и "кто из нас напился прошлой ночью" - я понял, что невыносимо устал. Напряжение прошедших событий навалились грузом невысказанных страхов.

[БЕРЭЛЭ МУШКА]

Давних сомнений, пережитого. Других прелестей жизни, которые противопоказано хранить в себе.
В конце-то концов. Можно мне немножко покоя? Чуть-чуть. Дайте мне свернуться за стопками отчётов и ещё немного поспать…
На десяток секунд Ааз прервал свою речь, чтобы, видимо, отдышаться. Впрочем, пауза не продлилась долго.
- Именно ты, - жёстко сказал он, и я поднял глаза. - Именно ты купил испорченный артефакт. Ты попался страже. В пыточную. На виселицу! Ты влип во все эти неприятности - и в итоге... ты... продал корпорацию?! - Слова хлестнули меня, словно плеть. Эта интонация не была мне знакома до сих пор, но она определённо мне не нравилась - особенно в его исполнении. - Только один вопрос, Скив. Один. Скажи... ты вообще способен на что-то самостоятельно?
Вот и поговорили.
Я почувствовал тошноту. И всё остальное, боль, головокружение, пережитый ночью ужас, после чего я почувствовал себя просто больным. А ещё понял, что глаза подозрительно жжёт. Нет, серьёзно? Я не испытываю потребности плакать. Я достаточно взрослый мальчик, чтобы избежать такого... драматизма. Просто смешно.
Ааз подозрительно смолк, а я как можно быстрее отвернулся, ошарашено вскинув руку к лицу. Отрешённо почесал нос, затылком ощущая чужой взгляд, задержал дыхание и крепко закусил указательный палец.
Надо что-то ответить, чтобы всё, наконец, закончилось. Надо хотя бы озвучить то, что мне нечего сказать!
«Мне нечего сказать, Ааз».
Или:
«Ааз, я спас тебе жизнь. Я почти справился с ситуацией».
Или: «Всё уже решено, в конце концов». Или:
«Ты мне нужен».
В ту же секунду тело отказалось слушаться, я только сильнее сжал зубы и опустил голову.
Послышался звук закрывшейся двери.
И из меня будто выдернули стержень! Иронично рассмеявшись, я опустился на пол. Как оказалось, разочарование партнёра - то немногое, с чем я не умею жить. Медленно вдохнув и выдохнув, я попытался разглядеть поплывший узор на обоях. Ну, вот и всё, да? Осталось только довести до конца дело. Собраться и закончить всё, что требуется. Значит, на встречу пойду один. Вот и поднимать этот вопрос не пришлось.
Я, было, решил удержаться от желания окончательно расклеиться, но что теперь за дело мне до собственного нытья? Для него самое время. Замотав головой, я попытался осознать, что остался совершенно один с собственными проблемами. Точнее, теперь уже с проблемами всей корпорации М.И.Ф. И собственными, конечно. Это было… непросто. Моя провалившаяся попытка сдержать отчаянный стон была совершенно недостойной главы крупнейшей корпорации. Хотя… фактически я уже не был главой корпорации М.И.Ф., разве нет?
И со мной не было Ааза.
При мысли об Аазе я задохнулся.
И тут сзади кто-то кашлянул и переступил с ноги на ногу, скрипнув старыми половицами. Я весь задеревенел, неосознанно пытаясь отсрочить повторение кошмара, но мне не послышалось – через секунду скрип повторился. Тогда я с трудом повернул голову на звук.
Ааз, захлопнув дверь, остался, однако, по эту её сторону и сейчас подпирал собой косяк.
Это был… интересный поворот событий. Как в книжках. Слишком хорошо для правды.
- Ладно. Знаешь, партнёр, по-моему, без причины продать свою компанию слишком глупо даже для тебя. Думаю, у тебя есть, что добавить к уже сказанному, - без какой-либо злости произнёс Ааз. И это настолько меня поразило, что я опять не смог выдавить ни слова.
Напряжённо нахмурившись, он приблизился ко мне, и я выпрямился, следя за каждым его движением.
- Согласись, картина для меня неполна, - немного тише сказал он с кривой улыбкой (любая улыбка изверга может показаться кривой и жуткой, так что не уверен, какое чувство за ней стояло), сев поблизости. Я молча оценил его попытку быть ироничным. – Ты вляпался. Рассказывай.
Прежде он редко останавливал свою ярость сам, и никогда в тех случаях, если речь шла о крупных неудобствах или выброшенных на ветер деньгах. А сейчас речь шла об очень крупных неудобствах и просто безумно больших деньгах. И ветер по миру их носил довольно подозрительный. Однако… может, дело в моей маленькой истерике, которой он стал свидетелем. Ох.
- Я не могу ничего добавить, - вяло сказал я и под внимательным взглядом начал растирать лицо руками, пытаясь уничтожить позорные следы своего расстройства. Мало мне что ли доставалось за всю жизнь? Что в этот раз случилось такого особенного? Чего я так расклеился?
«Давай посмотрим. Один сумасшедший маньяк вполне может убить его, и ты - ты совершенно не способен его защитить», - ответил я сам себе.
Способен ли я вообще на что-то самостоятельно?
Перед моим внутренним взором предстало лицо Ааза, жёлтые глаза, мягкий переход чешуи в кожистую поверхность губ, едва приметный шрам на подбородке, который буквально умолял прикоснуться…
Но подобное никогда не было бы уместным. «Особенно сейчас», подчёркнуто выговорил я про себя, и моё лицо болезненно исказилось.
Оказалось неожиданно просто представить себе мёртвого Ааза. Вот он, лежащий на дороге в заброшенном квартале Цивейна. Взгляд застывший – безмятежный или больной? Руки раскинуты в стороны, переломанные в нескольких местах. И рана, которая даже на первый взгляд не может сочетаться с жизнью. По-медицински аккуратная. Или нет.
Скорее всего, нет.
Развороченный живот с тёплыми и сочными внутренностями, трухой раздробленных костей, стекающим гноем. Выдранная чешуя лежит рядом на земле, слабо блестя в свете блокирующего поля. И кровь. «Я никогда не видел его крови», подумал я вдруг неожиданно чётко.
Никогда не видел крови извергов.
Какого она цвета?..
- Мне нельзя ничего рассказывать, это в условии контракта, - с нотками отчаянья провозгласил я и оторвался от бесполезной возни, вперившись в Ааза взглядом. – Знаешь, пока ты валялся без сознания, произошло несколько не самых приятных вещей, а чтобы предотвратить кое-что похуже, я готов даром отдать корпорацию и все свои сбережения хоть сейчас. И это моё решение!
- Неужели нечто, которое ты пытался предотвратить, настолько ужасно? – зарычал Ааз, поднимаясь на ноги и начиная расхаживать из стороны в сторону.
- Гораздо хуже, чем мне бы хотелось, - ответил я.
А потом Ааз фыркнул, без прежнего гнева, но всё ещё недовольно – и, схватив с тумбочки бутылку, сделал знатный глоток.
Протестующий возглас застыл у меня на губах. Он не… нет. Только не это.
- Ааз, - прошептал я, глядя, как он, пошатнувшись, ставит бутылку на место. – Это… не для извергов. Это не вино.
В наступившей тишине я с ужасом смотрел, как его лицо покрывается ярко-голубыми пятнами.

[БЕРЭЛЭ МУШКА]

Глава 5

***

Происходящее было в чём-то даже символично. Хотя для смеха момент подходил не слишком.
Сначала Ааз пошатнулся. Потом поморщился. Потом схватился за живот. Вскочив на ноги, я бросился к нему, но яростный взгляд остановил меня на полпути.
- Всё нормально, - процедил мой партнёр, продолжая покачиваться. – Кажется, это был изюмный настой? Что, прости, он делает в нашей комнате?
В нашей комнате. Я немного нервно улыбнулся всё возрастающему символизму.
- Долгая история.
- Такая же долгая, как продажа корпорации? – прорычал изверг, но мне хватило ума счесть вопрос риторическим.
Я рассеянно пересчитал голубые пятна на его лице и руках. Тут же забыл число, нахмурился, проследил взглядом контур самого большого пятна – в районе скулы. Если бы действие настоя обошлось только сменой цвета чешуи, это было бы даже забавно. Но…
А потом до меня дошло.
Озарение было внезапным и прекрасным, как скорый рассвет.
- Скажи, что у тебя болит живот, - быстро произнёс я, и, не давая ему времени на ответ, повторил: - Пожалуйста, скажи, что у тебя болит живот!
- Малыш, - закатил глаза он. – Это изюмный настой. У меня болит всё. Даже чешуя.
Сжав губы в тонкую линию, я обернулся к окну. Небо уже светлело, возвещая, что скоро встанет солнце. Что ж, идеальный момент для чудес.
Весьма вовремя.
- Ну… кхм… кажется, я могу всё исправить!
Долгий взгляд партнёра не обещал ничего хорошего.
- В самом деле?
- В самом деле. Ты… - Замявшись, я опустил взгляд, но, впрочем, успел заметить, как поползла вверх его чешуйчатая бровь. – Мне… я хотел бы… чтобы ты пошёл со мной. В смысле…
- Скив. – Подняв голову, я напрягся под его пытливым взглядом. – Ты идиот.
Не знаю, как вам, а мне это показалось достойным началом нашего примирения.


***

Несмотря на некоторые скользкие моменты и полное незнание, куда именно мы идём, Ааз уверенно шагал рядом. Отпускать меня неведомо куда одного он посчитал, цитирую, «неуместным», «непродуманным» и «несвоевременным». У кого-то слишком хорошо подвешен язык для простого «я за тебя беспокоюсь».
Но при всём вышесказанном отсутствие информации о конечном пункте назначения он пытался возместить на протяжении всего пути до «Кровавого кролика».
- Отличный момент, чтобы взращивать в себе изворотливого бизнесмена, который не делится своими планами, но на твоём месте я бы перестал увиливать, словно уж-бабн, и объяснил ситуацию, - в очередной раз сказал он, впрочем, стараясь сдерживаться и не использовать более грубые выражения.
- Что такое уж-бабн? – без особой надежды спросил я, после чего почувствовал, как пальцы партнёра сомкнулись на моей руке чуть выше локтя.
- Девол побери, Скив! – резко сказал он, разворачивая меня так, что мы оказались лицом к лицу. Посмотрев ему в глаза, я подумал, что окончательно выжил из ума, если действительно хочу прямо сейчас сделать шаг вперёд и попробовать что-нибудь из своих недавних фантазий. «Почему бы не сейчас?» вдруг спокойно подумал я.
Эта мысль оказалась неожиданно отрезвляющей. Видимо, что-то такое появилось в выражении моего лица (интересно, как личина исказила мимику пентюха): судя по дрогнувшему уголку губ партнёра, и так неоднозначный букет чувств довольно странно отразился на чертах епиртотца. Впрочем, уже неважно. Освободить руку оказалось даже слишком просто.
- Мы почти пришли, - произнёс я, после чего направился к заднему двору таверны, всё ещё чувствуя чужой взгляд в районе лопаток.
А потом моим глазам предстал настоящий… сад.
Тщательно прибранный участок, способный похвастаться таким количеством цветущих кустов, вполне мог называться садом. Во всяком случае, это место не казалось обычным задним двором таверны, который служит приютом для блюющих с похмелья постояльцев. Возможно, иногда здесь прохаживался хозяин заведения собственной персоной.
Создавалось впечатление, что каждая дешёвая таверна в этом городе имела собственный маленький секрет, вроде уютного камина, сада... Никакие помойные лужи Цивейна не могли заглушить щекотавшего ноздри запаха зелени, цветов и удобрений. Запаха уюта.
Оказывается, у города была обратная сторона, куда более покоряющая, чем внешняя, доступная любому прохожему.
Свет восходящего солнца мягко коснулся травы, скользнул на опоясывавший территорию ровным полукругом забор, позолотил мягко изгибающуюся тропинку. Мне стало ясно желание хозяина «Кровавого кролика» взять на себя заботу о таком «заднем дворе». Жаль только, что мы с Аазом здесь были не единственными гостями.
Остановившись, я расправил плечи и посмотрел на две замершие неподалёку фигуры. Мужчина в старом пальто приветственно кивнул мне, кошка, впрочем, словно не обратила никакого внимания на наше появление. Она наслаждалась солнцем, гревшим по-утреннему сильно. Ну да всё равно. Её участие до сих пор сводилось к минимуму.
- Прекрасно, - улыбнулся Рюрик, касаясь кончика носа указательным пальцем (видимо, старая привычка, одна из тех, которые почти невозможно, да уже и не хочется искоренять).
Ааз поравнялся со мной, сделав несколько бесшумных шагов.
- Что за… - протянул он с явным намерением продолжить, но мужчина покачал головой и вынул из кармана аккуратно свёрнутый свиток.
- Вы тоже здесь. Хорошо. Мистер Скив, хотите быстрее с этим закончить?
Я неопределённо дёрнул плечом, приближаясь к собеседнику. Скрестив на груди руки, мой партнёр снова встал рядом.
- Ну, - начал Доль, впервые пустив в свой лексикон слово-паразит. – Послушайте и скажите, устраивает ли вас финальный вариант договора.
В повисшей тишине он развернул свиток.
«Солнечное же нынче утро», подумал я отстранённо и с улыбкой начал дожидаться удачного момента, чтобы использовать так удачно подвернувшуюся лазейку.
- Вы, Мистер Скив, передаёте права на владение корпорацией М.И.Ф. и её капиталами в мои, Рюрика Доля, руки, снимая с себя и своего партнёра полномочия глав данного предприятия, - начал мужчина нараспев. – В свою очередь я, Рюрик Доль, обещаю не причинять вашему партнёру Аазмандиусу прямого или косвенного вреда, включая моральное или физическое насилие, надругательство над личными ценностями или смерть. – Не поленился разузнать полное имя второго владельца корпорации. Действительно подготовился. А вот в развёрнутое определение «непричинения вреда» включил много лишнего, такие формулировки при сильном желании можно обернуть против него же. Впрочем… «не причинять вреда вашему партнёру»… разве всё перечисленное не было действительно только пока мы являлись партнёрами?.. А значит, после передачи корпорации…
Впрочем, неважно. Детали, подоплёки и подводные камни, в которых нет теперь никакого смысла разбираться.
Пусть хоть сто подводных камней. Самый крупный оставлен за мной.
Я медленно выдохнул, готовясь говорить. Несмотря на, казалось бы, продуманность всех ходов, меня охватило сильное волнение, словно перед нырком.
Бросив рассеянный взгляд в сторону, я увидел, как изменилось выражение лица Ааза. Кажется, речь Рюрика произвела на него некоторое впечатление.
Девол побери. Ну конечно.
- Это… - Я прокашлялся, снова разворачиваясь к собеседнику, чтобы, наконец, сделать ход конём (интересно, правильно я употребил данное выражение?..). Но меня прервали.
- Как… трогательно. – В голосе Ааза слышалась насмешка. Он, несомненно, выбрал идеальный момент, чтобы меня подколоть. – Потрясающая забота с твоей стороны.
Остановившись, я сжал губы. Серьёзно? Насмешка? После всех замечаний, придирок, разочарования – он решил добавить? Он, изверг, который не прочь продолжать быть моим партнёром, который наверняка почти догадался обо всех моих желаниях, который никогда не хотел бы взять меня на прилавке Робета, но умело создавал подобное впечатление. Словно нарочно высмеивая мою увлечённость им.
И сейчас. Вот! Тот самый момент, когда вся сосредоточенность, всё волнение прошедших дней должны были ударить по врагу. И так катастрофически испорчен. Насмешкой.
Что-то ощутимо надорвалось внутри меня. Пружина раздражения и нервного напряжения наконец развернулась.
- Конечно, - сдержанно произнёс я, разворачиваясь к извергу. – Сам о себе ты позаботиться, кажется, не можешь. Только попав в чужое измерение, ринулся в кабак, чтобы отравиться. Очень разумно для того, кто управляет крупнейшей корпорацией на Деве! Верх разумности!
Его глаза сверкнули каким-то незнакомым огнём.
- Я, - медленно ухмыльнулся он. – Это я о себе позаботиться не могу. Ты мне об этом говоришь? Это ведь ты втянул нас в ситуацию с продажей самой крупнейшей корпорации на Деве. Разве нет?
А он довольно быстро освоился.
- Не надо цепляться, я вызволил нас из этой ситуации. Если бы не я, ты был бы уже мёртв! – В моём голосе звучало раздражение, которое имело обыкновение улетучиваться довольно быстро. Запал нервозности, обиды и гнева подходил к концу, однако ответная реплика возродила его буквально из пепла:
- Строишь из себя взрослого? Мы в принципе в это измерение попали только по твоей вине!
Я задохнулся.
Обвинять во всех грехах – это было весьма характерно для моего партнёра… но сегодня очего-то било особенно больно. Наверное, погода.

[БЕРЭЛЭ МУШКА]

- Это просто случайность, а не моя вина. К тому же, я прекрасно справлялся с ситуацией!
- Да я нашёл тебя болтающимся на виселице! – рявкнул Ааз.
- У меня всё было под контролем! Я уже давно не ребёнок. И не твой ученик.
- Да, проблемы себе ты ищешь недетские! - Наши голоса почти звенели в воздухе. – Видимо, ты достаточно взрослый, чтобы сдохнуть в петле, но чтобы покупать нормальные товары у нормальных деволов, встречаться с девушками или сохранять корпорации – ты ещё мальчишка!
Его слова хлестнули меня, словно крапива. Как незаслуженное наказание из детства, обвинение в том, чего не совершал. Кажется, моё лицо пошло красными пятнами… но всё равно личина скрывала данную неприглядную деталь.
«Дались ему эти девушки!» скользнула в моей голове отчаянная мысль.
- Ты всегда теперь… будешь… тыкать мне отсутствием пассии? – спросил я разъярённо, впрочем, слегка сбавив тон. Напряжение голосовых связок не слишком хорошо сказалось на голосе, а появившаяся болезненная хрипотца царапала горло. – Спасибо, но мне не нужны никакие девушки. Обойдусь. Мне вполне достаточно партнёра, который, кажется, ищет смерти на каждом шагу и полностью доволен этим!
На одну долгую секунду всё замерло.
В повисшей тишине я в ужасе смотрел, как меняется лицо Ааза. Впрочем, я ведь не сказал ничего такого?..
Сердце бухнуло где-то у горла. Моя голова сама собой начала мотаться из стороны в сторону в выражении отрицания.
- Господа. – Доль говорил негромко, но даже если бы он шептал, мы бы услышали. – Так что насчёт договора? Это всё познавательно и прекрасно, но, полагаю…
Едва оторвав взгляд от Ааза, я непонимающе посмотрел в сторону Рюрика и попытался собраться с мыслями. Если честно, я всё ещё был где-то далеко. Там, где нужно было оправдываться, отступать, шептать исступлённо: «Я совсем не это хотел…»
- Молчать, - рявкнул мой партнёр, стремительно разворачиваясь к нему. – Полагаю, условия контракта нарушены. Контракт быть реализован не может.
Что ж, если у меня только-только начало успокаиваться сбившееся дыхание, он уже перехватил контроль над ситуацией.
Доль непонимающе моргнул.
- Мистер…
- Мистер Ааз. Уроженец Извра, - мягко сказал мой партнёр, после чего, не удержавшись, протянул: - Собственной персоной.
Намёк был прозрачным. Ну, это легко и даже привычно, отработано не одной совместно пройденной передрягой. Когда я, повинуясь завуалированной просьбе, скинул с Ааза личину, он, наконец, смог использовать своё самое страшное оружие. Он улыбнулся.


***

Что-то пошло не так. В смысле, речь не только о сорванном плане отнять корпорацию М.И.Ф., не так пошло… всё. Совсем всё.
Доль дёрнулся, переведя на меня совершенно неживой взгляд. Знаете, такие взгляды возвращают к реальности получше крепкой оплеухи, и я задеревенел, глядя, как руки мужчины тягуче опали вдоль тела. А потом, ну, понимаете. С сочным хлюпом отвалились.
Кто ожидает, что бандит, который вас грабит, начнёт разваливаться по кускам?..
Так вот, его руки отвалились. Сначала пальцы, те, на которых были кольца-артефакты; видимо, под весом украшений. Кожа лопнула в нескольких местах, набухла тёмными каплями и с тошнотворным звуком начала рваться. То, как рвалась плоть у предплечий, скрыли рукава.
Мертвенно бледный человек пошатнулся и рухнул лицом в землю, словно доска, совершенно не беспокоясь о сохранности собственного носа. Впрочем, на его месте мне было бы уже всё равно.
В саду повисла страшная тишина, такая плотная, что было почти больно в ней пребывать. Но, простите, придумать реплику, подходящую ситуации, не слишком легко. «Ой»? «Как вы себя чувствуете?»?
Уставившись на лежащие отдельно конечности расфокусированным взглядом, я понял, насколько близок к коленопреклонённому положению упоённо блюющего мага.
Всё это время неподвижно сидевшая рядом с Долем кошка махнула хвостом, и мои глаза метнулись к ней, словно ища спасения от отвратительного зрелища. Кошка зашипела; звук был тихим, мягким, деликатно заполнявшим тишину (наконец-то). Чужие пальцы ухватили меня за локоть – я безвольно мотнул головой, потом повернулся к приблизившемуся Аазу. Он осторожно тянул мою руку назад, словно старался отодвинуть меня и одновременно не делать резких движений. Взгляд же его остановился на кошке.
Мир стал картонным, плоским, события прорывались ко мне словно через толстую плёнку произошедшего. Но какие-то мысли всё ещё крутились в голове, вроде: почему Ааз так пятится? Да что с этой кошкой?..
А потом я догадался проверить магический фон.
И сочно-багровое марево чужой ауры почти ослепило меня.
- Нам придётся обсудить сложившуюся ситуацию, - мягко пророкотало существо, чья магическая сила могла… привести в ужас. Любого.
- Кто это? – прошипел мой партнёр, дёргая меня себе за спину, но то ли он был слишком под впечатлением, то ли я, наконец, очнулся, однако задумка провалилась.
- Его кошка, - ответил я севшим голосом, освобождая руку.
Надобность наблюдать за магическим фоном, чтобы чувствовать чужую мощь, как-то сразу отпала. Это не спасло от новых впечатлений – моему самому что ни на есть обычному зрению предстала картина вспущивающегося мохнатого горла, деформировавшегося, чтобы рождать звуки человеческой речи.
- На самом деле, не совсем. – Сложно вспомнить, когда паузы настолько нервировали, однако без них кошке было не обойтись – пузырь горла опадал, расслабляясь на две секунды, а потом снова вздувался. – Скорее, он мой человек. Понимаете?
Догадки, все, как одна, неприятные, оглушали. Любые пункты контракта о продаже корпорации могли быть сколь угодно незначительными, ведь я смог обыграть их. Но новая переменная в истории с Рюриком Долем оказалась смертельно опасной. Мне знакома разница между «опасно» и «смертельно опасно», я понял её где-то между побегом от стражи и пыточной камерой. То, что происходило сейчас…
Это парализовывало.
В ту же секунду чужая магия прикоснулась к моей собственной – по-другому и не опишешь, сразу начнёшь изъясняться одними аллегориями, но в любом случае соприкосновение чувствовалось невероятно чётко. И да, это глупо, но я запаниковал. Аура кошки (кошки? кошки?!) стала клубиться, густеть, словно в неё добавили огнеопасный химический компонент. «Начало атаки, вполне возможно», скользнула отстранённая мысль в моей голове. Лишившийся способностей Ааз не мог видеть происходивших изменений, он даже понятия не имел о положении дел, а уж если нас атакуют…
Цепочка размышлений привела к вполне ожидаемому выводу, который в свою очередь толкнул меня вперёд, на линию между партнёром и зверем. Отлично, теперь надо только… Чем обороняться? Применить левитацию, вырвать куст сирени и отхлестать врага по морде? Нельзя просто прикрывать мощного изверга своим щуплым телом, это смешно и не имеет смысла. Если встал на путь глупого геройства, нужно действовать. Что ж, видимо, куст…
Именно тогда, когда оценивающий взгляд кошки отыскал что-то в выражении моего лица, и аура её сгустилась уже по-настоящему сильно (а собиралась ли кошка вообще атаковать?.. в любом случае теперь да, собиралась), я ощутил на себе всю мощь партнёрского подзатыльника.
Даже если бы кофн… нф… ронт… даже если мы не собирались драться, наше с соперницей внимание теперь было приковано к Аазу. Он же, приложив к, хм, ситуации свою увесистую ладонь, резко дёрнул меня за плечо назад и теперь старательно показывал зубы.
- Тебе же сказали, мы будем обсуждать, - прорычал он, сильнее сжимая пальцы. – Непутёвый ты… балбес! Грр-стой на месте! Никто не будет никого провоцировать. Контракт разорван и не подлежит реализации… но ведь мы не можем просто разойтись. Правильно?
Кажется, они с кошкой обменялись понимающими взглядами, как обычно делают два умных человека... в данном случае два умных существа. Я почувствовал себя третьим лишним, которого на собрание умных пустили случайно.
- Мы должны знать больше о будущих деловых партнёрах. Что ты и что он такое? Можешь рассказать. А ты, - он резко повернулся ко мне, после чего его когти совсем уж невыносимо впились в мою кожу, - даже не думай!
О чём именно «не думай», пояснений не последовало, только кошка вдруг рассмеялась – её горловой пузырь напрягся и завибрировал, отчего вздыбилась серая шерсть под аккуратным треугольником подбородка.
- Следовало выбрать для шантажа тебя, притворщик. Мой человек договорился с мальчиком о корпорации, а у тебя можно было сторговать ещё пару вещей. У тебя можно было бы сторговать весь мир впридачу.
- Думаешь, тебе удалось бы? Весь мир? – усмехнулся Ааз.
- Да, - просто ответила кошка. – Через человека я предложила мальчику не отнимать у него то, что он уже имел, и преуспела. Пунктом в твоём же договоре следовало указать получение желаемого. Уверяю, я в силах дать тебе то, что ты хочешь. Мы бы сторговались.
Усмешка застыла на лице изверга, а пальцы на моём плече сжались ещё сильнее. Боюсь, синяками не обойдётся.
- Хочешь, мы сторгуемся прямо сейчас? – Голос кошки резко понизился, стал словно более текучим, обволакивающим.
- Справлюсь сам, - резко бросил мой партнёр, отнимая, наконец, руку. – А теперь скажи, кто ты.
Я повёл плечом, глядя на лежавшего без движения Доля. Странно, но кровь почти не вытекала из чудовищных ран, она только пропитала рукава, но… не думаю, что от этого умирают. Пентюх бы не умер, потеряв так мало крови, однако если бы у пентюха отвалились руки, крови было бы значительно больше. Поэтому не решусь судить.
- Я порождение этого мира, - сказала кошка, осторожно переступая лапами. В этом движении была заключена, казалось, грация всего кошачьего рода, даже если перед нами стояло трижды существо совершенно иное. Мой взгляд метнулся к ней – крупный зверь с пружинистыми лапами, большими глазами, светлыми усами.

[БЕРЭЛЭ МУШКА]

Ничего, кроме деформированной посадки головы, не выдавало истинной сущности представшего перед нами создания. В ту же секунду мохнатое горло снова дрогнуло и раздулось, подёргиваясь в такт словам. – Меня считают мифом. Местная сказка, дитя старых времён, уже даже не легенда, просто память. Согласно бытующему мнению я появилась, когда ветер встретился с бездной, и одно не смогло поглотить другое.
- А… так и было? – спросил я тихо, даже не пытаясь сдержать любопытство. Ааз прожёг меня взглядом.
- Не знаю, - спокойно ответила кошка. – Это случилось очень давно, а моя память не бесконечна. К тому же, я успела устать от мира, который меня породил.
- А по мне здесь неплохо, - оскалился изверг, снова поворачиваясь к ней. – Казни, пытки, коррупция. У меня на родине бытует мнение, что такое не приедается со временем.
- Данного тебе времени хватит не на одну жизнь, отмеренную этому мальчику, но ты даже не представляешь, что значит «давно», - вдруг оскалилась кошка, и у неё, поверьте, получилось не хуже, чем у любого изверга. – Однажды реальность объяснит тебе, конечно. Однажды он, например, будет похоронен по пентийскому обычаю, в гробу. В моём мире, где трупы сжигают, чтобы понять смысл «давно», надо жить с сотворения мира, но у тебя будет требуемый аналог, ты увидишь наглядную энтропию смерти, а не её краткий миг. Энтропию разложения. – Внезапно паузы снова стали звенящими, подстёгиваемые тишиной сада. Даже пьяная брань, доносившаяся из таверны, не вмешивалась в ощущение тотального безмолвия, когда горловой пузырь опадал, чтобы дать передышку своей хозяйке. – От времени крышка гроба просядет, могильные насекомые сожрут даже болты, вкрученные в доски, но это всё ещё не будет «давно». Пройдёт вдвое больше времени, и от мальчика останется сгнившая каша. Втроё больше – и не останется ничего вообще. Возможно, тогда ты почувствуешь, притворщик, что значит устать от мира.
Новая неприятная пауза, сопровождавшаяся звуками славной попойки в таверне, растянулась, застыла густой субстанцией поверх наших голов.
- Это… не… - Ааз открыл было рот, но тут же замолчал Спина его казалась неестественно прямой.
- Как же нет? – промурлыкала наша собеседница. – Он умрёт, притворщик, а ты будешь жить. Ты умрёшь – а я буду жить. Просто у нас разные сроки. Ветер встречается с бездной. – Улыбка на кошачьей морде смотрелась дико, даже жутко, потому что звери не улыбаются. На самом деле, никто не улыбается так. Никогда не забуду…
- Нам надо вернуться к делу, - сказал я хрипло, но они не обратили внимания.
- Если бы ты согласился на наш договор…
- Если?.. – Мой партнёр склонил голову к правому плечу, всем своим видом выражая внимание.
- Я сказала, что в силах дать тебе то, что ты хочешь. Мы можем заключить договор на твоё желание, помнишь? Я не врала, а ведь я заключаю только долгосрочные контракты. Объект контракта ведь не может просто умереть, пока ты будешь в самом расцвете сил, это было бы… прямым нарушением соглашения. В этом мире я имею некоторую власть над смертью, не знаю об остальных, для проверки нужно туда попасть…
- Вот почему Рюрик Доль не умирает! – От моего возгласа Ааз вздрогнул, словно очнулся. – Кровотечение при оторванных руках остановилось, он не умирает. Потому как…
- Потому как удержать его в моих силах. – Кошка стремительно махнула хвостом, вновь приковывая моё внимание. – Вам следует дослушать историю до конца, знаете ли. Иначе мы не сможем прийти к согласию.
- Говори, - неожиданно тихо произнёс мой партнёр.
- Три дня назад я, наконец, устала от этого мира. Мне нужен был другой воздух, другая земля, другие слои времени. Поэтому я двинулась в сторону города, где жили путешественники по мирам.
- Часто сюда попадают гости из других измерений?
- Достаточно часто, чтобы заметить данное явление. Город буквально звал меня. Я пришла сюда, в центр, и стала ждать. Мне нужен был путешественник. Любой. Неважно какой, абсолютно неважно. Здесь же начинается история моего человека. Мы встретились, и он рассказал мне о мире Девы, откуда пришёл. Там он притворялся краснокожим торговцем, вроде дьявола, сбывал неисправные артефакты.
Что-то щёлкнуло в моей голове.
Не может быть.
- По его словам, он сбыл уже десять, а на одиннадцатом понял, что отдал сломанный портал главе несметной корпорации. Вы так это называете? Корпорация?
- Значит, это он, - медленно сказал Ааз. И его тон мне очень не понравился.
- Ааз, - позвал я, нахмурившись.
- Славно, - оскалился он вместо ответа. – Мне не пришлось искать! – И сделал шаг вперёд.
Честно, не знаю, какие такие рефлексы пробудились во мне, но в следующую секунду я уже висел на руке своего партнёра, упираясь пятками в землю. Возможно, столь безнадёжная затея сработала только в меру её неожиданности.
- Что бы ты там ни задумал, не уверен, что стоит, - заверил я сквозь зубы, отчаянно мешая отцепить себя от чужого локтя.
- Знаешь, Скив, - раздражённо вздёрнул верхнюю губу изверг, - из-за него ты провёл немало времени в пыточной. Впрочем, на этом беды не закончились, правда?
Сказанного оказалось довольно, чтобы я остановился. Хотя Ааз тоже больше не предпринимал попыток идти и совершать ужасное возмездие над виновным.
Обхватив себя руками, я сделал несколько шагов назад и независимо дёрнул плечом.
- С него достаточно. – Рюрик Доль лежал, уткнувшись лицом в землю, а рядом лежали его руки. Достаточно. Никто не заслуживает такого. Или чего-то большего. Не знаю. Не Рюрик Доль. Даже Рюрик Доль.
- Больше он не потревожит вас, - послышался мягкий голос кошки. Теперь она говорила, словно перекатывая слова языком; такая манера отличалась особой медлительной характерностью, призванной, видимо, зачаровывать слушателя.
- Говори, - бросил Ааз, окончательно сдавая позиции.
Кажется, трудно представить историю более насыщенную, чем у авантюриста Доля. Стоило выслушать её до конца.
- Он продал сломанный артефакт не тому – или тому? – человеку. По его словам, ближайшие друзья покупателя артефакта вышли на его след и уже готовились напасть. Твоя команда, мальчик, не так ли? – Я кивнул. – Что ж, осознав данный факт, мой человек решил последовать за тобой в неизведанный мир, конечную точку телепортации. Чтобы проследить, что ты умер и не оставил после себя никаких следов, которые могли бы привести к нему твою команду. Впрочем, он был слишком взволнован, поэтому шаг из одного мира в другой прошёл не слишком удачно. Вы видите?
Кошка мягко скользнула к лежащему ничком телу, низко склонила голову и сжала зубами складку кожи на ладони одной из рук, сразу под большим пальцем, у линии жизни.
- Видите? – снова вздулся её горловой пузырь. Казалось, внутренности были готовы перевернуться у меня в животе, когда кошка упёрлась в человеческое запястье лапой и без спешки оторвала зубами плёночку кожи. – Он перенёсся сюда полностью. Но по частям. Его руки должны были быть отдельно от тела, когда он начал формироваться в моём мире. Вот такой неудачный переход. Только я успела, поймала его прежде. Я окутала его ветром, звёздами, заморозила его на грани существования, а потом заключила с ним сделку. Он возьмёт меня с собой в ту, другую реальность, заберёт отсюда, когда решит вернуться. В ответ я готова была предложить услугу, а услуга всегда стоит дорогого. Наша встреча резко поменяла его планы. Теперь необязательной была твоя смерть – если он станет главой столь большой… корпорации, набитой деньгами, как старый зверь блохами, у него будут все возможности себя защитить. И даже больше. Я не стала спорить. Он был волен выбирать услугу, я же знала, как помочь. В моих силах было удерживать его от распада на части, в моих силах было позднее чувствовать, как ты шёл к этому городу. Мы с моим человеком остались здесь. Мы ждали.
- Раз уж свиделись, можешь посетовать, что мы не слишком торопились, - поморщился Ааз, но кошка, возможно, просто не осознавала смысл понятия «сарказм», принимая всё за чистую монету.
- Время, - усмехнулась она. – Я перестала спешить восемь тысяч лет назад, обманщик. А тебе куда торопиться?
Он промолчал, только скрестил руки на груди.
- А почему… ну… - В моём бормотании сложно было расслышать отдельные слова, не то что сам вопрос. Но, видимо, недостаточно сложно.
- Он не выполнил контракт. Его план не сработал, теперь он не станет возвращаться в свой мир, поэтому наш договор расторгнут. Значит, то, что я делала и то, что собиралась делать для него, отменяется. Его власть над корпорацией… его руки… его защита. Как только его план провалился, я забрала всё.
Очередная наступившая пауза была не просто длинной – её можно было назвать всепоглощающей, если вы любите высокий слог. Впрочем, нервировала она, кажется, только меня. Надеюсь, это не говорит о степени моей зрелости или что-то вроде того… просто долгие паузы в конце столь тяжёлых суток трудно выдерживать с закрытым ртом.
- Значит, всё ясно. – Две пары глаз обратились ко мне. – Вы… ты… дело за малым, нужен всего лишь ещё один гость из другого измерения, а их здесь довольно много. Поэтому мы можем разойтись…
- Нет, - мягко прервала меня кошка.
- Нет, - вздохнул я.
- Мне нужны те, кто бывал на Деве. Или те, кто жил, а лучше живёт на Деве. То, что мой человек рассказал мне об этом мире, способно пробудить настоящую страсть. Мне нужно именно туда.
- Дева является одним из самых известных измерений, - попытался возразить я, но не удалось.
- Вы прямо передо мной. Зачем искать кого-то другого?
В самом деле. Когда аргумент сводится к одному вопросительному слову, сложно с ним спорить.
- Думаю, мы можем решить эту непростую задачу, - вдруг сказал Ааз, расслабленно подбочениваясь. – Прямо сейчас.

[БЕРЭЛЭ МУШКА]

***

- Да. Брат Робета знает способ доставить тебя на Деву. И да, вы можете составить контракт. Его кожные заболевания… ты живёшь, возможно, с сотворения этого мира, тебе было бы интересно заняться выходцем из другого. К тому же, его болезнь достаточно необычна. Её исцеление – достойная плата за свободу, не находишь?
Кошка прикрыла свои золотые глаза, выражая молчаливое согласие. Я только усмехнулся, мысленно восхваляя великолепное сочетание краткости и красноречия в моём партнёре. Возможно… возможно, дела шли чуть лучше, чем казалось последние несколько часов. По крайней мере, гораздо лучше, чем должны были идти. Корпорация осталась у нас, мы живы, имеем немалый шанс вернуться домой. И чьи-то кожные болячки в перспективе бесследно исчезнут. Когда твой лекарь копил мощь так долго, что не помнит собственное рождение, имеет смысл начинать надеяться на лучшее.
- А что с… что с ним? – спросил я неуверенно, бросив взгляд на Доля.
- Через час его найдут на заднем дворе таверны «Кровавый кролик». Впрочем, слишком ветвистая судьба, чтобы заглядывать в неё дальше. Этого человека найдут, выходят. А вы – торопитесь вернуться домой. Скоро я буду рвать пуповину, связывающую меня с этим миром, - прошелестела кошка, и да не упрекнёте вы меня в излишней образности, её словам вторил ветер, взметнувший листья кустарников.
- Устроишь мелкие катаклизмы? – оскалился Ааз. Впрочем, непроницаемый взгляд нашей собеседницы не имел ни малейшего намёка на присутствие у неё чувства юмора. – Скажи, как тебя, собственно, зовут? Хочется знать деловых партнёров.
- Я здесь всего лишь миф. – При очередной улыбке зверя горловой пузырь дёрнулся особенно сильно. – Ветер, встречающийся с бездной, является не более, чем мифом. Вечная жизнь – миф. Я и есть миф.
Она мягко скользнула в сторону, уже пригибаясь для прыжка, чтобы, видимо, наконец покинуть сад, но встретилась взглядом с Аазом и послушно замерла. Словно что-то осадило её.
- Если… когда это случится, - сказал мой партнёр неестественно спокойно, и я задался вопросом, о чём именно он говорит, - я найду тебя. Проверим, распространяется ли твоя власть над смертью… за пределы этого мира.
- А если нет? – спросила кошка необычайно мягко. – Наверняка мне недоступно чувствовать смерть и жизнь в других мирах, а уж управлять... Обречёшь себя на жизнь здесь? Не одинокую, но ограниченную? Ты сделаешь это?
Изверг молчал, но, видимо, что-то отразилось у него на лице, потому что выражение глаз нашей собеседницы изменилось.
- Ты обречёшь не только себя, - сказала она.
- Что? – Ааз нахмурился.
- В первую очередь ты обречёшь не себя. Ты привык жить без магии, ты достаточно сильный, чтобы стать затворником одного мира. Но узником будешь не ты. Не ты окажешься насильственно лишён друзей, путешествий, безграничных возможностей Того Света.
- Серьёзно?
- За чертой не так плохо, притворщик. Ты просто не знаешь об этом.
Я видел, как напряглась спина моего партнёра. Было в этом напряжении что-то упрямое – такое, отчего кошка перестала задавать вопросы. А я наконец понял, о чём они говорили.
Озноб скатился вниз по моей коже.
А потом мною завладело новое понимание. Оно нашло меня вместе с золотыми глазами существа, рождённого ветром и бездной.
«Просто, может статься, он умрёт первым», говорил мне её взгляд.
Кошка знала, кто тогда придёт к ней заключать договор.
И я тоже.

[Nerfess]

#Жеглов, ух ты! Неожиданно, но от того не менее приятно увидеть такой большой и интересный фик по любимому фандому. Огромное спасибо за интересный сюжет и вхарактерных персонажей Тем более Ааз/Скив мой давний ОТП. Надеюсь, это не последний Ваш рассказ по ним, но в любом случае, еще раз благодарю за прекрасное времяпрепровождение!

[JulieAr]

#Жеглов, это так здорово, что я даже надеяться не могла на подобное! Встретить фик, где было бы все: и нетривиальная задумка, и экшн и неподдельные личности главных героев, во всяком случае такие, какими вижу их я! И второстепенные персонажи, которых вы не оставили без внимания, тоже ожили и сделали картинку просто... просто как в лучших МИФах. Я буду ждать продолжения, каждый день заходить на эту страничку) Спасибо вам огромное!

[БЕРЭЛЭ МУШКА]

Nerfess, большое спасибо за теплые слова! Мне было невероятно приятно их читать.
JulieAr, вам спасибо. На самом деле. Очень развёрнутый и нетривиальный комплимент. И очень меня тронул *____* Я просто... ух.

[БЕРЭЛЭ МУШКА]

Глава 6

***

В итоге просто так Доля мы не оставили. Да, да, Ааз, спасибо, я понял, что «это всё из-за тебя, малыш». В общем, как только мы позвали (хорошо, я это сделал, спасибо за напоминание, Ааз!) хозяина таверны на задний двор, нам пришлось в спешке ретироваться с места событий. Отвечать на каверзные вопросы, а уж тем более подвергаться такому пристальному вниманию со стороны местных не входило в наши планы, результатом чего стал побег и десятки проклятий, призванных моим партнёром на мою же светлую голову.
В конце концов, мы всё-таки преодолели долгий путь до нужного здания и, без приключений миновав две пьяные компании, поднялись наверх. Снятая комната стала почти привычной, хотя теперь, полупустая, освещённая утренним солнцем, совсем не казалась жилой. Присев на край кровати, я попытался унять мандраж.
Было сложно поверить, что мы вернёмся на Деву: ситуация менялась за последние несколько часов так часто, что окончательность факта «скоро мы наверняка попадём домой» не доходила до моего сознания.
– Здорово, что всё закончится, – сказал я, отстранённо размышляя, что сам не верю в сказанное. Закончится? Неужели? Концентрированные переживания последних дней стёрли некую внутреннюю границу реальности происходящего, а ощущение, что вышеназванное «всё» было не со мной, обрело вес. «Прыжок» в это измерение словно отчертил границу старого меня: того, кого заботили отчёты и страх деревенских зубных врачей, кто не напрягался при виде печей и кого никогда не выворачивало от боли на столе в пыточной камере. Того, кто, в конце концов, о собственном партнёре думал только как о друге.
Тот я был всего на несколько дней моложе, но разница между нами пугала.
– Стража, бандиты, опасность потери жизни, лишения свободы, денег, конечностей или рабочего места? – оскалился Ааз, бросая на меня быстрый взгляд. – Есть шанс, что это вообще не закончится.
– Если юла не сработает, у нас будет целый город, полный гостей из других измерений. Что-нибудь придумаем.
– Верно.
Разговор прекратился сам собой. До условленного времени встречи с Робетом было долго, судя по всему, от трёх до пяти часов. Рассвет и полдень, на мой вкус, находились даже слишком далеко друг от друга. Это время придётся чем-нибудь занять.
Удачный момент, наверное, чтобы объясниться с партнёром. Я обдумал этот вариант и мрачно посмотрел на Ааза. Ааз, в ту секунду достававший из кармана штанов пустой кошель, мрачно посмотрел на меня. Вот и решено! Обойдёмся без душещипательных признаний.
Потянувшись взбить себе подушку, я мысленно согласился с собой: да, обстоятельства для разговора не самые подходящие. Потом я подумал, что подходящих обстоятельств никогда не будет… а значит, он никогда не узнает. Во рту у меня стало кисло. Сделанный вывод выглядел мягкой версией поражения – капитуляцией. Вероятность сдаться сейчас не казалась такой… позорной.
Наверное, с этим даже можно жить.
Опуская голову на подушку, я представил, как буду заполнять отчёты, стараясь не мечтать об очередном приключении, как буду видеться с партнёром, жать ему руку, давать какие-то мелкие задания, где не придётся использовать магию, и никогда не пошлю его одного – даже на самые безопасные миссии. Мы будем хорошими друзьями. До сих пор ведь у нас получалось.
«С этим можно жить, – скользнула вялая мысль в моей голове, а в запахе слежавшейся наволочки почувствовался совсем другой запах. – Это меня не убьёт».
А потом я провалился в сон.

[БЕРЭЛЭ МУШКА]

***

Мне снился жар каменной печи, въедающийся в раны. Жёсткий ледяной пол, заставляющий лёгкие простужено сжиматься. Неумелые врачебные заклинания местного лекаря, от которых кожа сползает лохмотьями. Было душно, а потом вовсе стало нечем дышать. Это заставило меня проснуться, дёрнувшись из неудобной позы, в которой, видимо, я пребывал всё это время.
Потребовалось несколько секунд немого страха, чтобы отыскать взглядом зелёный чешуйчатый затылок. Партнёр перекладывал что-то на подоконнике, кажется, полностью погрузившись в себя. Он надел на себя найденную в шкафу полотняную рубашку – чтобы, когда мы вернёмся, не шокировать друзей своим полуобнажённым видом. Узел паники во мне расслабился: сейчас Ааз здесь, а сутки назад он пришёл и срезал скрученную в петлю верёвку, а потом купил мазь за двадцать золотых, и даже следов не осталось…
Я вытер с виска каплю пота и ткнулся носом в подушку. Сколько прошло часов? Или нисколько?.. Судя по солнцу, заглядывавшему в окно, куда меньше часа. Что ж…
С тяжёлым вздохом опустив ноги с кровати, я бросил взгляд на стоявшую неподалёку тумбочку. Судя по всему, на ней лежали наши вещи. Да… негусто. Пустой кошелёк и – неужели? Окончательно проснувшись, я тихо подошёл к интригующему объекту. Действительно, это оказался написанный Долем договор, который ещё недавно валялся около своего автора в траве. Подхватив мятый листок, я вновь отправился к уже нагретому месту, сел и решил занять досуг чтением.
Знаете, не думаю, что написанное было столь увлекательным, что я потерял связь с реальностью. Скорее Ааз ходил совершенно бесшумно: когда он, незаметно приблизившись, оттянул в сторону воротник моей рубашки, я неслабо вздрогнул.
– О, – сказал изверг, видимо, увидев что-то занимательное, после чего оттянул воротник ещё сильнее. Я вздрогнул снова, после чего резко прихлопнул ткань ладонью, вжимая её в кожу. Справиться с мурашками это не помогло, зато чужие пальцы отпустили полихлопковый край. – Ты воспользовался мазью.
Я обернулся к нему и промычал нечто утвердительное в ответ, но беды мои на этом не закончились.
– Почему ты не залечил этот укус? – спросил мой партнёр спокойно. Впрочем, создавалось крайне навязчивое впечатление, что спокойствие показное.
Укус.
– Укус?
– К тому же, не припомню, чтобы раньше он здесь был.
Озарение снизошло на меня лучом света. В самом же деле, как можно было забыть о произошедшем столь недавно? Тем более, о таком примечательном событии, как напившийся изверг?
– Ну… меня… позже укусили, – осторожно сказал я, не в силах заставить себя отнять руку от компрометирующего места. К слову, как оказалось, даже такой разговор приносил немалое облегчение после истории с мифическим существом, узел в животе становился слабее с каждой секундой.
– Кто тебя укусил? – изумился Ааз. На его лице это смотрелось исключительно характерно, но, если честно, меня в тот момент стали занимать другие, более насущные вещи.
Например, как выкрутиться, не выдав себя. Понимание, насколько скользкий разговор мы затеяли, вдруг показало себя во всей красе.
– Ну, на самом деле, – пробормотал я, отводя взгляд, и замолчал. Не говорить же правду? – Ты укусил меня. Случайно. Это произошло… эээ… когда ты напился. – Хотя почему бы и нет.
– Я укусил тебя? – Ааз посмотрел на мою шею как-то по-новому.
– Случайно! – воскликнул я, пытаясь найти спасение. Узел в животе снова стал крепнуть.
– Я укусил тебя случайно? – ещё более изумлённо спросил Ааз, и его чешуйчатые брови поползли вверх.
– Нет, это правда произошло спонтанно, ты, видимо, увлёкся… – Жалко звучит, не правда ли? Я резко смолк, подумав, что так высоко брови поднимать нельзя, хоть трижды они чешуйчатые.
– Чем увлёкся? – проговорил Ааз медленно, глядя на меня не в пример внимательно.
– Укусом?..
Какое-то время мы непонимающе пялились друг на друга. Потом выражение лица изверга неуловимо изменилось.
– Я укусил тебя и даже не помню этого, – пробормотал он с искренним потрясением в голосе.
– Кхм… да.
– Что ж, мне очень жаль, что ты испытал неприятные ощущения по моей вине, – нарочито громко вздохнул он, отворачиваясь к окну.
– Нет-нет, мне не было неприятно, – поспешил я заверить его, чтобы хоть как-то спасти положение, но слишком поздно понял, насколько это его ухудшает. Жёлтые глаза сузились и обратились ко мне, заставляя онеметь. – То есть было, конечно! – Нет, не так. – В смысле, не было… но не то чтобы очень приятно… да нет, в смысле…
Он издевается надо мной?
– А я ничего больше не делал?
Казалось, моя голова приготовилась отвалиться, так сильно она замоталась из стороны в сторону.

[БЕРЭЛЭ МУШКА]

– Ты… ты был пьян. И укусил меня. А потом… – Воспоминания замкнулись, и я закончил уже гораздо тише: – А потом ты потерял сознание. Появился Рюрик Доль. И кошка.
Повисла тяжёлая тишина; ситуация вдруг растеряла весь налёт юмора, заданный моими неловкими попытками вести диалог. Даже если бы мы сейчас попытались продолжить в том же иронично-нелепом тоне, это имело бы сходство разве что с пародией нас на самих себя.
– На самом деле, это была довольно неприятная встреча, – продолжил я ещё тише, вдруг осознав, что детали рвутся наружу помимо воли, неспособные остаться внутри. – Под энергетическим куполом, с постоянными угрозами добить тебя. Скажи, извергов можно убить чем-то, кроме огня?
Ааз посмотрел на меня нечитаемым взглядом, вдруг как-то сразу подобравшись, и взгляд его показался мне куда более оценивающим, чем минуту назад.
– Я ведь не умер, малыш, – веско ответил он. – Кошка опасное существо, но обладает разумом. Мы и во второй раз смогли с ней договориться.
Да. Во второй раз.
– Ты не умер, но… во второй раз. То, что она предложила тебе… – Нужно было остановиться, не вести этот диалог, но слова рвались без разрешения. Мой партнёр резко помрачнел. – Она, кажется, весьма любит заключать договоры, – сказал я отстранённо. – Ты видел, чем для Рюрика Доля обернулась сделка с ней?
– Ничем особенным, – дёрнул уголком губ Ааз, словно оторвавшиеся руки – дело само собой разумеющееся. – Случилось то, что должно было случиться изначально.
– Да, но немного хуже, чем должно было. Ты не мог заметить, но мне показалось... – Самые страшные догадки, копившиеся всё это время внутри, жгли язык, словно язвы, а теперь, почти озвученные, стали куда реальнее. Они словно обрели вес. – Думаю, я видел, как его магия после произошедшего... тухла. Понимаешь? Когда кошка ушла, он потух. Её аура просто вычерпала его. Он теперь заключённый этого мира.
– И что, малыш? – усмехнулся Ааз. В считанные секунды его лицо изменилось, показывая предельную открытость и тем самым будто приглашая к нападению.
– Не думаю, что кошка – то существо, с которым стоит заключать контракты.
– А я не думаю, что... – опасно начал Ааз, но я прервал его.
– Нет. Понимаешь? Она предложила без малого вечность, а для меня, поверь, твоя продолжительность жизни – даже не мечта, это за гранью мечтаний. – В глазах изверга сверкнул опасный блеск. Именно, не так уж, в самом-то деле, я глуп, неужели ты думал, я не могу сложить два и два? – И плату она возьмёт с тебя соответствующую, наверняка придумает что-нибудь отвратительное. Просто... не надо.
Не уверен, что даже теперь осознал всю тяжесть отказа. Как и масштабы предложенного. Жизнь, куда более длинная, чем могла бы быть. Нестерпимо длинная для человека.
Проблема в том, что около часа назад, когда солнце ещё не коснулось края рамы окна в этой полупустой комнате, я признал своё поражение и свой отказ в праве на любовь. И мне не нужна подобная отсрочка за счёт Ааза. Если потребуется, смогу оплатить сам, но…
Он никогда. Ни. Ког. Да. Не будет рядом в том качестве, в котором я мог бы хотеть провести с ним бесчисленное количество лет, приняв такой дар.
– Мы отличные, просто замечательные друзья, – тихо закончил я. – Но выторговывать мою жизнь... зачем?
Ааз дёрнулся, словно мои слова ударили его.
– Потому что это важно, – рявкнул он, делая шаг вперёд, и что-то перевернулось внутри меня, а что-то ещё – окончательно сломалось.
– Возьми другое, – сказал я надтреснутым голосом и взмахнул рукой. – Верни себе магию. Смерть – это естественно, понимаешь? Не страшно умереть от старости, так было задумано изначально. Нет ничего страшного в том, что было задумано изначально, правда? – На моём лице появилась кривая улыбка. – Но отсутствие магии у тебя – не естественно! В том, что ты живёшь, словно с отрезанной частью себя, нет ничего, ни капельки, ни грамма естественности, и я даже представить не могу, каково это!
Я перешёл на повышенные тона, но к концу тирады мой голос окончательно сел. Слов не хватало.
У меня и так вся жизнь впереди, чтобы знать, прятать глубоко в себе своё «ты мне нужен». Вся жизнь, чтобы смотреть издалека, чтобы смотреть и не ждать ничего в ответ.
Это не то удовольствие, ради которого стоит нарушать обычный ход вещей.
Через секунду что-то во взгляде Ааза изменилось. Что-то важное. Со всем ним происходила необыкновенная метаморфоза, словно он понимал нечто, раньше скрытое, впрочем… у меня мучительно сдавило горло.
– Вот что важно, понимаешь? – продолжил я, опустив голову. – Тебе не придётся возиться со мной так, как ты возишься сейчас, ты снова почувствуешь себя полноценным, ты... тебе не нужно будет постоянно находиться рядом, потому что ты, наконец, сможешь строить свою жизнь!
Это было неприятнее, чем я ожидал.
– Скив...
– Попроси кошку вернуть твою магию. Ты сможешь снова отправиться на Извр. Открыть собственное дело. Бизнес. Разбогатеть. Найти потрясающую женщину, самую прекрасную, какую ты только можешь вообразить. – Я беспомощно взмахнул руками, снова поднимая взгляд. Каждое слово, каждая названная фантазия была словно удар. Ещё, ещё, и ещё, пока, наконец, не добьёт. – Не надо просить ничего для меня. Не думаю, что моя дружба действительно стоит того.
«Нужно будет вернуть рубашку», – скользнула в моей голове отстранённая мысль. Подняв руку, я осторожно дотронулся до скрытого полихлопковым воротником следа чужих зубов. Бездумно погладил, оттянул кожу, сжал… зачем мне такое напоминание? Как можно жить с подобным следом неслучившегося на себе?
Развернувшись, я двинулся к прикроватной тумбочке. Пузатая синяя склянка с целебной мазью до сих пор лежала в верхней полке, даже не совсем пустая – осталось немного, на дне. В самый раз.
Взяв её в руки, я развернулся и почти нос к носу столкнулся с партнёром.
Он ходил совершенно бесшумно.
– Скив, – сказал он, после чего настойчиво вырвал из моих пальцев склянку и бросил на кровать. Зачем?
– Зачем? – спросил я, чувствуя абсолютную беспомощность. Словно у меня тоже отняли магию. Беспомощность и непонимание затопили, придавили вполне ощутимой тяжестью. – Зачем я тебе здесь? Если жизнь после смерти свяжет меня с этим местом, вряд ли мы перенесём сюда филиал корпорации М.И.Ф. Думаю, ты станешь её новым главой. Думаю, у тебя будет слишком много дел, чтобы меня навещать.
– Скив...
– Ты вообще видел эти горы отчётов? – Я глухо рассмеялся. – Их всегда слишком много, чтобы вовремя заполнять. Сразу начинает хотеться приключений...
– Скив.
– На свою голову...
– Ты помнишь договор, который предлагала мне наша общая знакомая?
Он действительно издевается.
– Я ведь говорил последние десять минут…

[БЕРЭЛЭ МУШКА]

– Ты помнишь, что она сказала, Скив? – более настойчиво повторил Ааз, глядя мне прямо в глаза. Так близко, что я мог бы коснуться кончиком носа его скулы, если бы захотел. – Раньше. Она сказала, что может выторговать весь мир, дав мне то, что я хочу больше всего на свете.
На самом деле, его глаза вовсе не были похожи на глаза кошки. Если присмотреться – даже цветом. Ни у кого больше не видел таких. У других извергов тоже не видел. Запоминающийся разрез, узкий тёмный зрачок, окружённый россыпью золотых крапинок. Это как вечность, заключенная в янтарь.
Если кошка – ветер, встречающийся с бездной, то что такое Ааз?..
– Она действительно так сказала, – пробормотал я сдавленно, пытаясь понять смысл происходящего и одновременно прочесть выражение лица напротив. Потом перестал пытаться и резко опустил голову.
Зачем всё это?
Может, действительно хватит?
– Скив.
Ааз досадливо скривился и подцепил мой подбородок указательным пальцем, снова заставляя смотреть. Я закусил губы и отнял его руку от своего лица. Мне физически требовалось оставить видимость какой-то дистанции между нами.
– Теперь я знаю, что кошка сделала бы, чтобы дать мне то, что я хочу. То, что я, кажется... уже имею. – Он замолчал, но ненадолго. Я с отстранённым удивлением смотрел, как дёргает его губы неровная улыбка. – До смешного просто. Чтобы получить целый мир, ей было бы достаточно... просто открыть мне твои мысли. На секунду.
Какое-то время понимание ещё отказывалось приходить. А потом всё внутри меня смёрзлось, замерло. Я вжался в тумбочку, отчаянно жалея, что не могу отступить назад.
Он понял, да?
Он всё понял.
Я почувствовал, как сдавливает горло и начинает стекленеть пустота в голове. Он понял, и... что он сказал?
Что он сказал?
Он действительно хотел этого? Только что. Он это имел в виду?
Настал тот самый момент, описываемый в книгах. Момент страстного поцелуя после того, как герои пришли к взаимопониманию (взаимопониманию?!), или вроде того. Но ничего не происходило. Ааз просто... смотрел на меня, молча, не отрываясь, так долго, что стоять, вжимаясь в тумбочку, стало чудовищно неудобно, ноги затекли, а задерживать дыхание и дальше показалось самоубийственным делом.
Так долго, что я начал сомневаться. «Наверное, не расслышал». Наверное, придумал всё, произошла чудовищная ошибка. А он просто...
Что-то лопнуло внутри, отпустило. «Запоминай, – твердил внутренний голос. – Запоминай его взгляд. Потому что больше этого не повторится, потому что он откажется от этого, потому что это так же непристойно, как ты представлял себе, и когда он уяснит, что делает…»
Я попытался вырваться, сделав шаг к выходу, но он сжал мой локоть, не давая уйти прочь.
– Потому что я не хочу, чтобы ты умирал, – тихо сказал он куда-то в район моей скулы, и этого всего оказалось так чересчур много, что я всхлипнул, не в силах удержать себя.
Он осторожно коснулся моего подбородка, выждал секунду и провёл когтём мягкую линию у меня под нижней губой. Словно проводил черту дозволенного.
Это не то, что я мог ему позволить.
Он сказал, я нужен ему. Он был готов отдалять мою смерть так долго, как только сможет. Этого слишком много, чтобы сейчас удержаться на линии дозволенности.
Он сказал… он… значит, девол побери, у него не останется никакого шанса быть непонятым!
Я выдохнул сквозь сжатые зубы, подаваясь вперёд, вжимаясь в него, словно от этого зависел как минимум факт существования мира. И он втянул воздух так резко, словно его ударили в солнечное сплетение.
Было невероятно сложно верить в происходящее. В то, что несдержанный, грубый, пылкий Ааз бережно придерживал меня за шею, вышёптывая что-то бесконечно незначительное, прерываясь каждые две секунды, чтобы коснуться губами моего подбородка. В то, как он закинул мою ногу себе на бедро, усаживая меня на край тумбочки, а я спросил себя, готов ли к таким откровенным ласкам, и забыл ответить, потому что он погладил меня по скуле, одновременно прикусывая кожу у сгиба шеи, прямо поверх старой метки.
Я подумал: «Не верю», потом: «Не может быть», потом его руки забрались под мою рубашку и скользнули вверх, вдоль боков, а пальцы провели линии именно там, где раньше располагались особенно крупные раны. И если целебная мазь, убрав все физические следы, не справилась с памятью тела, то сейчас горячие прикосновения почти выжигали воспоминания о нанесённых когда-то увечьях.
Нетерпеливый толчок, и я оказался полностью сидящим на жалобно скрипнувшей тумбочке. Идеальная поза, чтобы обхватить партнёра ногами. Ааз зашипел, глядя на меня абсолютно безумно, и я засмеялся, потому что невозможно было не засмеяться.
Перестав дышать, я поднял руку и замер, едва касаясь подушечками пальцев чужой щеки. Очертил круговым движением скулу, проследил линию подбородка… и хрипло вскрикнул, когда он перехватил моё запястье и вжал в стену около моей головы.
«Момент истины», – сказал внутренний голос почти торжественно и тут же затих.
В молчании Ааз склонился ко мне, совсем близко. Пожалуй, его губы почти соприкоснулись с моими, но всё-таки этого не произошло. Однако я чувствовал его дыхание, буквально оставлявшее отпечаток этого недо-касания на коже. Ощущение было так сильно, что я выдохнул ему прямо в рот, вдруг ощутив, как он ведёт кончиком указательного пальца линию вдоль моей челюсти. Когда он отстранился, меня утянуло следом, словно сработало какое-то совершенно особое притяжение. Словно он всё-таки прикоснулся ко мне, и разорвать прикосновение было чем-то немыслимым, противоестественным.
А потом он, наконец, поцеловал меня. Мягко сжал мою нижнюю губу зубами, скользнул по линии рта языком и поцеловал глубоко, невероятно сладко, зарываясь пальцами в мои волосы, так, что я с присвистом втянул воздух, отдаваясь захлестнувшему ощущению.
Когда это закончилось, я закрыл глаза, прижался лбом к его лбу и попытался унять сбившееся дыхание. Пульс стучал где-то в висках, и сердце колотилось – я словно пробежал огромное расстояние без остановок.
Происходило что-то за пределами разумного. Даже сейчас мне было сложно поверить. На пробу я представил, что всё это шутка, что сейчас он отстранится и даст мне пощёчину. Зажмурившись сильнее, я изменил положение и снова прижался губами к его губам – просто чтобы опровергнуть очередное сомнение.
Когда я почувствовал его улыбку, звон в ушах словно стал выше нотой. Возбуждение во мне всколыхнулось с новой силой; я скользнул ладонью по его шее, чувствуя, как легонько царапает кожу чешуя, и окончательно перестал соображать. Втянул носом воздух, теснее прижался к партнёру, одновременно пытаясь ёрзать.
Спустя несколько секунд Ааз сжал мои бёдра и рывком поднял меня с тумбочки. Вышеназванный предмет мебели отчаянно скрипнул, а я, боясь потерять равновесие, обхватил чужую шею руками. Так крепко, как мог.

[БЕРЭЛЭ МУШКА]

– Что ты… делаешь, ты уронишь меня, поставь! – вдохновенно запротестовал я, но голос прерывался почти на каждом слоге. Партнёр развернулся, и комната закружилась. С недовольным возгласом я попытался отстраниться, но поймал его взгляд – с того расстояния, к которому ещё не привык. Это оказалось роковой ошибкой. Ааз насмешливо прищурился, и я замер, опустив глаза на его губы.
Он переместил одну руку на мою спину, сделал шаг – и передо мной мелькнул потолок. Когда он положил меня на кровать, я понял, что не могу перестать судорожно стискивать его шею.
– Уроню? За кого ты меня принимаешь? – спросил Ааз, не пытаясь вырваться. Последние слова он вышептывал, касаясь губами моего уха, и, скажу откровенно, это был приём особой подлости. Он не будет пользоваться им в дальнейшем?
«Конечно будет», – скользнула в голове насмешливая мысль.
Партнёр без труда высвободился из, казалось бы, крепкого захвата и вжал мои запястья в кровать, удерживая их одной рукой. Мы замерли. Несколько секунд без движения оказались достаточно отрезвляющими, чтобы я смог оценить картину: Ааз сидящий на моих бёдрах, нависающий надо мной и окидывающий меня внимательным взглядом...
Я резко осознал, в каком положении нахожусь, и вспыхнул. Несмотря на то, что происходило ещё десяток секунд назад, сейчас – когда горячка первых прикосновений слегка отступила – мне оказалось невероятно сложно не краснеть. Особенно когда свободной рукой партнёр без спешки потянул вверх мою рубашку. Почувствовав его чешую на своей коже, я сомкнул веки и закусил губу.
Его действия не предполагали никакой выдумки, но оседали в мышцах слабостью и отдавались дрожью во всём теле.
Ощущение было новым. И невыносимо смущающим. Поза, в которой мы находились, ситуация, в которой мы находились, – всё это было… смущающим, несомненно.
Умопомрачительным.
– Смотри на меня, – тихо сказал Ааз. Я открыл глаза и встретился с ним взглядом. – Давай, малыш, ты мне нужен здесь. – Я нашёл в себе силы усмехнуться, в ответ на что он одобрительно прищурился и медленно провёл ладонью по моему животу. Даже слишком медленно. С лёгким нажимом. Чувствуя, как следом за рукой задирается рубашка, я выдохнул. – Тебе, несомненно, очень идёт, но самое время вернуть чужое имущество.
Какое-то время я непонимающе хмурился. Потом он расстегнул первую пуговицу рубашки – рубашки с его плеча, девол побери! – и я засмеялся. Честно говоря, больше от волнения, чем от пришедшего осознания.
Он расстёгивал пуговицы одну за другой и, судя по всему, никуда не спешил. Всё больше изучал меня, раз за разом окидывая взглядом, и в какой-то момент я решил, что такое обращение вполне может свести с ума.
– Ааз, – произнёс я со всей серьёзностью, на которую был способен. – Если ты сейчас же не поторопишься, клянусь…
Закончить он мне не дал – усмехнулся, расстегнул последнюю пуговицу (она мазнула кожу и оставила после себя ощущение прохлады), склонился ниже и, проведя губами по моей груди, коснулся языком соска. Вся моя реплика свелась к невнятному стону, когда я почувствовал, как его рука гладит внутреннюю сторону моего бедра.
– Твои стоны нужно записывать на плёнку. Не думал, что они так интересно звучат, – прошептал он, перемещаясь выше и прикусывая кожу у меня на шее. Однако уже через секунду оторвался от своего занятия и со смешком добавил: – Но учти, если ты сейчас спросишь, что такое плёнка, всё закончится очень грустно.
– Хорошо, что ты предупредил, – выдавил я сквозь улыбку и вскрикнул, когда не оценивший (или как раз оценивший) иронию партнёр снова сжал зубами кожу на моей шее. Впрочем, тут же он обхватил пострадавший участок губами и дотронулся до кожи языком («Наверняка останется след», – отстранённо подумал я). Потом его ладонь сместилась на мой пах, и я задохнулся.
Ааз отстранился, и я посмотрел ему в лицо, напряжённо вдыхая и выдыхая. В какой-то момент я понял, что он больше не держит мои запястья… и что я совершенно не знаю, куда деть руки. Он продолжал гладить мой член сквозь ткань штанов, а это совершенно не помогало сосредоточиться.
– Расслабься, – негромко произнёс партнёр, удерживая мой взгляд. Потом с несильным нажимом провёл подушечкой большого пальца, и я выгнулся, вцепившись в одеяло. Он снова склонился ниже, перемещая свободную руку на мою шею. – Дыши, Скив. Девол побери, если ты сейчас потеряешь сознание от нехватки кислорода, я тебе это до конца жизни припоминать буду!
Я попытался придумать остроумный ответ, но смог только расфокусированно уставиться на Ааза. Потом он склонился ещё ниже надо мной, и я опять напряжённо сжал одеяло пальцами.
Честно говоря, мне нестерпимо хотелось сделать что-нибудь, дотронуться до него хоть как-то. Однако это казалось слишком смелым. Не думаю, что он ожидал от меня умелого владения навыками, которыми я не обладал, но меня всё равно донимало предчувствие, что я обязательно сделаю что-нибудь не так. Внимательно всмотревшись в моё лицо, он усмехнулся уголком губ и слез с моих бёдер.
– Возможно, ещё недавно я нашёл бы весьма пикантным заниматься с тобой чем-то подобным в одежде, но сейчас меня невыносимо раздражает эта рубашка, – сказал Ааз. Я уже хотел ответить, что он выражается слишком витиевато даже для своей обычной манеры общения, но он потянул меня на себя, заставляя сесть, и я оказался занят тем, чтобы выпутаться из рукавов.
Мне потребовалось всего несколько секунд, чтобы уловить и осознать изменение атмосферы.
С удивлением я понял, что никакая рубашка не помешала бы извергу взять своего любовника без всякого промедления. И что в поведении Ааза было куда больше продуманного расчёта, чем казалось. Всё-таки оставалась одна сфера жизни, в которой я чувствовал себя не более, чем мальчишкой. И он знал это.
Его поразительная чуткость давала мне столько времени, чтобы привыкнуть к ситуации, сколько потребуется.
Отбросив рубашку в сторону, я поёжился, чувствуя себя неуютно и в то же время взволнованно. Комната была прекрасно освещена утренним солнцем: это не оставляло никаких иллюзий на счёт того, как хорошо партнёр сейчас мог меня рассмотреть. Тот, словно не замечая моего напряжения, приблизился и провёл ладонью по моей голой спине. Я коротко выдохнул.
– Тогда…
– Да? – мягко подтолкнул он, и я поднял глаза, отмечая спокойное выражение его лица. Сейчас он действительно выступал в роли терпеливого наставника – возможно, даже более терпеливого, чем когда-либо был. Этого осознания оказалось достаточно, чтобы что-то во мне перевернулось.
– Я хочу… – Его рука переместилась на мой затылок, и я медленно покачал головой. – Меня тоже очень раздражает твоя рубашка. Невыносимо, – быстро проговорил я и поморщился формулировке.
А потом осторожно потянул за край его рубашки. Словно спрашивая разрешения.
Дальше всё произошло само собой. Когда под моими пальцами, наконец, оказалась чешуя, а определённо лишний предмет одежды был отброшен прочь, я на секунду замер, прежде чем склониться вперёд. Зелёные пластинки были гладкими, чуть шершавыми и достаточно мягкими… словно расплавленными. Я помнил, насколько крепкую они представляли из себя броню, и недоумённо нахмурился. Провёл по ним рукой.
– Думал, они крепче, – пробормотал я. – Как… латы, наверное.
– Тогда я не смог бы двигаться, – фыркнул Ааз.
Я поднял голову и посмотрел ему в глаза.
Наверное, это было высшим проявлением бережности – позволять мне говорить глупости, исследовать его… оттягивать какое-либо продолжение. Не знаю, чего ему это стоило, но, полагаю, в моих силах было изменить ситуацию.
Я хотел его. И было очень важно показать, насколько сильно.
Опустив голову, я поцеловал его в плечо. Потом сместился в сторону, проведя кончиком носа по чешуе, чтобы поцеловать сгиб шеи. Потом страх и возбуждение переплелись во мне в довольно причудливый комок и почти болезненно толкнулись в низ живота. Коротко выдохнув, я скользнул ладонью по его груди и прижался губами к ямочке под кадыком, где зелёные пластинки казались особенно тонкими.

[БЕРЭЛЭ МУШКА]

Судя по всему, я двигался в верном направлении – он обхватил меня за талию и притянул к себе, буквально усаживая на свои колени. Оказавшись несколько выше, чем требовалось, я уже собрался наклониться, чтобы вернуться к его шее, но он поцеловал меня. Это произошло так естественно, словно он делал это уже не один десяток раз.
На секунду я захлебнулся пришедшей в голову мыслью, и его объятьями, и тем, как его язык соприкасался с моим. Чувствуя, как в голове становится пусто, я прижался к нему сильнее и провёл рукой по его затылку.
Меня ждало два открытия. Во-первых, чешуя в районе затылка слегка приподнялась, словно вставшая дыбом. Я уже видел подобное во время Большой Игры, но тогда эффект создавался угрожающий, а сейчас…
Во-вторых, в тот же момент Ааз не сдержал горячий вздох удовольствия.
На пробу я сильнее провёл рукой по чешуе.
Он снова коротко выдохнул и укусил меня за нижнюю губу.
– Не перестарайся. – Пропустив мимо ушей насмешливый тон, я отстранился, встретился с ним взглядом и отметил про себя расширенные зрачки. Наигранно поднял брови.
– О. Как скажешь.
Нисколько не поверив моей покорности, он опасно сощурился и резко дёрнул меня на себя. Покачнувшись, я вцепился в его плечи.
– Всегда знал, что в тебе есть место коварству, малыш, – сказал он.
– Да? Раньше я не попадал в подобные ситуации и не мог даже предположить, что во мне что-то такое есть, – фыркнул я, вдруг почувствовав лёгкость. На какое-то время волнение отступило… а в моей голове скользнула отстранённая мысль – и мгновенно завладела моим вниманием. – Я рад, что ты... в этой ситуации. Что ты сейчас проводишь время со мной. – Снова досадливо поморщившись, я спросил себя, какого девола так косноязычен в столь неподходящий момент. А потом, опьянённый своей храбростью – и нежностью – решил воспользоваться чужим приёмом и склонился к уху партнёра. Улыбнулся, потёрся об ушную раковину переносицей, коснулся губами: – Я рад, что ты выбрал меня для коротания времени. А не Робета с его товарами. Или «Кровавый кролик» с его алкоголем. Действительно рад.
Нотки, звучавшие в моём голосе, были мне незнакомы. Не уверен, что когда-либо раньше говорил так: тихо, монотонно, чуть хрипло. Стараясь не улыбаться.
Не уверен, что когда-либо позволял себе столь откровенно… обольщающие интонации.
Сделанное открытие привело меня в чувство, и я спросил себя, насколько правильной была выбранная тактика.
А потом чужие руки сжались на моей талии.
– Это самое потрясающее занятие, – негромко произнёс Ааз, скользя ладонью вдоль моей спины, – которому я уделял своё время как минимум за последние несколько месяцев. И поскольку я собираюсь повторять это с тобой много-много раз, уверен, моя жизнь станет намного приятнее. – Конечно, он не мог обойтись без насмешливого тона. Но это нисколько не повлияло на эффект – я замер, вслушиваясь в его слова и мысленно следя за кончиками его пальцев, что-то рисовавших по моей коже в районе лопаток. – Да и подушка с подогревом в кровати – великолепнейший бонус к тому, что я никуда не отпущу тебя. Никогда.
В моём животе словно что-то натянулось – старый-добрый комок переживаний, появившихся ещё после встречи с кошкой. Я умру не завтра и не через год, но достаточно рано, чтобы сейчас партнёр с силой провёл рукой вдоль моего позвоночника, прижимая к себе.
Я хотел сказать ему не делать глупостей, и не смог.
Потом его рука замерла на моей пояснице, у пояса полотняных штанов, и я напрягся.
Не знаю, чего я ожидал от происходящего. Наверное, что он, наконец, устанет сдерживаться и просто разложит меня прямо сейчас – минутой раньше, минутой позже. Однако он словно и не думал об этом, продолжив поглаживать меня по спине, притянув ближе за затылок – когда я прижался лбом к его плечу, он зарылся лицом в мои волосы. Я вздрогнул и спросил себя, что такого в моих волосах кроме пыли и запаха местного мыла. Но Ааза, кажется, всё устраивало. Он шумно тянул носом воздух и мягко касался местечка сразу под кромкой волос, отчего внутри меня всё сладко и судорожно сжималось.
Какое-то время мы просто сидели, а потом он выдохнул мне в макушку и пробормотал:
– Ты пахнешь мной.
«Я не верну ему рубашку», – скользнула в голове сумасбродная мысль. Обычно острота восприятия извергов вызывала во мне чувство зависти и опаски, но сейчас моя реакция ограничилась жаром в районе лица. Всё это время я едва справлялся с волнением. И оно вдруг начало отступать – только теперь, когда Ааз покачивал меня в своих объятьях, массировал то местечко у кромки волос и касался губами моего пылающего уха.
Возможно, дело было ещё и в пришедшем понимании, что он не станет ничего делать, пока я не буду готов. И что, в конце концов, все его действия были направлены только на то, чтобы расслабить меня… более того, он, кажется, не собирался останавливаться, пока не получится.
Напряжение ситуации – вместе с напряжением прошедших дней – отпускало, растворяясь в мерных покачиваниях и прикосновениях. Я решил, что вполне могу ответить. Положив руку на его шею, я скользнул ладонью выше и провёл подушечкой большого пальца за его ухом. Чешуя там была такая же тонкая, как на горле. Не раздумывая, я царапнул её ногтём. Ааз перестал поглаживать мою спину, из чего я сделал вывод, что на верном пути, и попробовал ещё раз, усилив нажим. Потом моим вниманием завладел вопрос, насколько чувствительна чешуя в других местах, и я решился осуществить одну из первых своих фантазий – осторожно, чтобы не пораниться, я провёл кончиком языка по его шее и коротко выдохнул, обдавая влажную дорожку тёплым воздухом. Это словно стало долгожданной отмашкой: руки Ааза продолжили движение и, миновав поясницу, переместились на мои ягодицы. На секунду он крепче прижал меня к себе.
Не уверен, что помню, как обхватил его шею руками. Видимо, это произошло в результате отчаянной потребности не дать партнёру отстраниться и заглянуть в моё лицо – поза стала казаться куда откровеннее, а я ненавидел краснеть. Сейчас смущение не было своевременным.
Я стиснул коленями его бёдра, чувствуя, как его ладонь скользит по моей ноге. Спустя секунду она двинулась в обратный путь, заставляя меня приподняться и потереться пахом о его живот. Сдавленно сглотнув, я постарался задержать дыхание. Свои реакции я ненавидел всё больше… хотя в такой ситуации они были вполне естественны.
Продолжая удерживать меня, Ааз сменил положение – и снова опустил меня на кровать. В этот раз ослабить хватку на его шее оказалось сложнее.
– Скив, – сказал он со значением. Напряжённо усмехнувшись, я разжал руки, чтобы окончательно откинуться спиной на огромную жёсткую подушку. Он отстранился и посмотрел мне в лицо.
Не хочу знать, что он увидел, но глаза его загорелись.

[БЕРЭЛЭ МУШКА]

Стремительно сократив расстояние между нами, он поцеловал меня в уголок губ – почти невесомо, непохоже на наши прошлые поцелуи. Я был готов запротестовать против такого положения вещей, но в этот момент с едва слышным шорохом Ааз потянул шнуровку на моих штанах. Протест встал поперёк горла. Партнёр вскользь огладил мою скулу, вновь отстранился и мягко взял меня за подбородок, делая любые попытки отвернуться невозможными. Встретившись с ним взглядом, я почувствовал, как он тянет мои штаны за край, и подумал, что он не может быть способен на такую подлость.
Проигнорировав эту обнадёживающую мысль, он, наконец, стянул штаны с моих бёдер и без паузы мягко скользнул ладонью по моему члену. Я поперхнулся воздухом.
Что ж, признаюсь, никогда ладонь изверга не сравнится с ладонью пентюха. Текстура мелких чешуек столь отличалась от кожи, что я потратил несколько секунд на мысленное сравнение и попытки анализировать.
Жар почти болезненными толчками пульсировал внизу живота, заставляя вздрагивать от напряжения. Мои щёки обожгло, и я предпринял новую попытку отвернуться, но партнёр с лёгкостью пресёк её, продолжая смотреть мне в глаза. От одного только факта, что сейчас он смотрел на меня, мне хотелось умереть и никогда больше не рождаться.
Потом он обхватил мой член, медленно двинулся выше, обвёл головку подушечкой большого пальца – и картина мира потеряла фокус.
Протяжно втянув воздух – так, что затрепетали крылья носа, – я схватил его за запястье в надежде отстранить руку от своего лица, но он повторил движение, и я зажмурился, застонал сквозь зубы, запрокинул голову под его взглядом. В голове же стало тесно и пусто. Через секунду Ааз отпустил мой подбородок, упёрся рукой в кровать и, склонившись, накрыл мой приоткрытый рот своим. Я бездумно сцепил руки на его спине, прижимаясь, приподнимая бёдра и тем самым давая возможность окончательно стянуть и отбросить штаны. Я подумал о том, как до сих пор его медлительность заставляла меня осознавать происходящее в деталях, а также о том, что ему, наверное, действительно хотелось снова и снова вгонять меня в краску. То ещё зрелище. Судя по всему, волнительное. Однако теперь что-то изменилось, и он стал более напористым. У меня не осталось времени анализировать его действия. Я начал теряться в ускорившемся темпе хаотичных прикосновений, и в то же время вопросы вроде «куда деть руки» потеряли свою актуальность – Ааз вёл, оставляя мне одну возможность: отвечать на его движения собственными. И, несмотря на всю странность сравнения, могу сказать, что знаю теперь, какие чувства испытывает танцор; хотя я никогда не умел танцевать даже сносно, движения мои сейчас не имели начала или завершения, они приобрели плавность и даже некую ритмичность. Наверное, так человек ощущает себя, когда танцует.
Я прижимался к партнёру, тёрся об него всем телом, неспособный остановиться – соприкосновение кожи и чешуи казалось необычным до невыносимого. В свою очередь он гладил, сжимал и вёл когтями линии по моей коже. Именно так, чтобы оставлять только быстро исчезающие красные следы. Ощущение сводило с ума, и среди разбегающихся мыслей особенно выделялась отмечавшая, что я никогда не смогу от этого ощущения отказаться.
Потом Ааз оказался внизу, осторожно сдвигающим в сторону мою ногу и скользящим языком по внутренней стороне бедра. Я бросил взгляд на это зрелище и оцепенел бы, если бы не острая судорога удовольствия и последовавшая за ней дрожь. Я смотрел на напряжённые изгибы собственного тела, линии откровенной позы, на то, как партнёр обхватил губами резко выделившуюся бедренную косточку, и тогда, пожалуй, осознал, что всё может закончиться очень быстро. От одного только вида. Зажмурившись, я попытался выровнять дыхание, но остался один на один с ощущениями. Ааз прикусил кожу под полюбившейся ему косточкой, и я дёрнулся, задохнулся в мутном густом возбуждении.
Тогда, видимо, он решил показать мне в сравнении, как ничтожно было всё пережитое, и обхватил губами мой член. Скользнул по головке языком, пососал, медленно и тянуще. Его действия извлекли из моего горла рваный захлёбывающийся стон, слишком громкий для комнатки в таверне, и я зажал рот рукой, втягивая носом воздух. Вырвавшийся против воли, звук отчего-то казался неуместным и до смущающего откровенным, но потом это перестало иметь значение. Удерживая меня за бёдра, Ааз почти полностью заглотил мой член. Я едва не впился ногтями в собственное лицо и издал стон куда более продолжительный. В голове бились не мысли – обрывки мыслей, отголоски, сконцентрированные вокруг горячего влажного движения.
Как только меня начала бить мелкая дрожь, партнёр отстранился. Я уставился на него расфокусированным полубезумным взглядом, полный уверенности, что на неспадающем пике возбуждения невозможно не то, что остаться в здравом рассудке, но и в живых. И что если он не сделает что-нибудь, сейчас же, если он, девол его побери, не продолжит…
Ааз повернул голову влево и оскалился в такой же полубезумной улыбке. Ему не пришлось даже подниматься, чтобы дотянуться до тут же брошенной синей склянки с остатками целебного масла. Того самого, символичного объекта исцеления и чужой заботы. При взгляде на склянку я не смог удержаться от смешка. Только самую малость взволнованного.
Тут же крайняя подушка перекочевала мне под поясницу. Я не смог найти в себе силы детально анализировать это. Я доверял и находил в своём доверии немалое удовольствие.
Из мгновенно заживляющего раны «масла» получилась странная во всех отношениях смазка. Или, возможно, в том, что я ни разу не почувствовал, как ранили меня когти партнёра, был повинен его многовековой опыт… и при всех своих особенностях он действительно не ранил меня. Растягивая с педантичной осторожностью, он что-то вышептывал мне в ухо, однако я оказался неспособен разобрать ни слова. Потом он убрал пальцы, выждал и, придерживая за бёдра, осторожно вошёл в меня, ещё медленнее, чем готовил. И больше не говорил ничего. Только дышал – с усилием на каждый вдох или выдох, целенаправленно выравнивая ритм.
Я не чувствовал боли или удовольствия. Я не был уверен в том, что именно чувствовал. Через какое-то время Ааз возобновил движение, обхватив ладонью мой член, и неопределённость всех непривычных ощущений стала решительно нарастать. Втянув воздух, я вздрогнул, а потом последовал плавный толчок. Я тихо выдохнул, выгибаясь, подчиняясь неспешному ритму. Тогда партнёр скользнул ладонью по моему члену и снова двинул бёдрами. Гораздо менее плавно, чем до этого.
Распахнув глаза, я невидяще уставился перед собой, а потом встретил его взгляд. Он склонился чуть ниже, не отворачиваясь, и я открыл рот, чтобы назвать его по имени, но так и не сказал ничего – ощущения смешались, граница приятного и неприятного окончательно стёрлась, уступив одной только заполненности. Ааз изменил угол наклона и вошёл в меня сильно, единым движением. Так, что я дёрнулся в остром спазме накатившего почти болезненного удовольствия.
Удовольствие это было открытием и уже через секунду отдалось тянущим неприятным ощущением, но тут же я потерялся в скольжении пальцев партнёра по моему члену. С его медленными движениями ушли мои мысли о том, как могу я быть нелеп, смешон или излишне откровенен… например, выгибаясь и обхватывая его бёдра ногами. Он едва слышно выдохнул и склонился вперёд, ухватив меня за руку и вжимая её в кровать. На этот раз очередной толчок вышиб из меня дух, заставляя тихо простонать сквозь зубы неразборчивые слова одобрения. Тогда Ааз потянул моё запястье на себя и, перехватив мой взгляд, крепко прижался губами к ладони.

[БЕРЭЛЭ МУШКА]

От этого тёплого поцелуя – почти целомудренного – меня пробрало мурашками. Не останавливаясь, партнёр склонился ещё ниже и провёл кончиком носа вдоль руки вплоть до сгиба локтя. При этом он тянул воздух, словно принюхиваясь к моему запаху.
Поза сразу потеряла в удобстве и значительно уменьшила скорость процесса, однако это имело свои преимущества. Когда он мучительно медленно входил в меня, упираясь в кровать и с силой проводя языком по моей шее, я мог только стискивать пальцами одеяло. Потом он слизнул каплю пота, замершую у меня над кадыком, и, сместившись выше, прихватил губами кожу за ухом. Я выдохнул, вздрогнул в острой судороге удовольствия и подался ему навстречу, чем вызвал негромкий гортанный стон. Это казалось откровением – несмотря ни на что, прямое подтверждение чужого наслаждения взбудоражило меня.
Я сам притянул его ближе и накрыл его рот своим. Поцелуй вышел настойчивым, несдержанным; я обхватил ладонями его лицо, и от напряжения у меня подрагивали пальцы. Надеюсь, не слишком заметно.
Впрочем, он заметил. Перехватил мои руки и впечатал в кровать, сверкнул глазами. Какое-то время он просто смотрел, но потом вновь резко наклонился, сопроводив это особенно сильным толчком.
В новом поцелуе вёл уже он, прикусывая, облизывая, посасывая мой язык. Невыносимое возбуждение выгибало меня, заставляя прижиматься к партнёру теснее. Трение чешуи о кожу уничтожало остатки мыслей, от ускорившихся движений всё внутри сдавливало и дрожаще тянуло. Ааз уже не заботился ни о моём смущении, ни о собственном самоконтроле. Он действовал более напористо, интуитивно: казалось, многократно увеличилось количество прикосновений, как и степень их хаотичности. Потом ритм сбился, и Ааз на секунду замер, чтобы войти в меня с тягучей мягкостью. Я рвано всхлипнул ему в рот, чувствуя, как скользит мой член по его животу. Попытался высвободить руку, чтобы притянуть его ближе и заставить вернуться к утраченной скорости, однако он держал крепко. Впрочем, полагаю, намёк понял прекрасно и отстранился, чтобы вновь с силой толкнуться вперёд. И чёткое течение времени окончательно смешалось. Он вжимал мои запястья в кровать, а я стискивал ногами его бёдра, жмурился, прерывисто стонал. Потом партнёр прикусил мою нижнюю губу, и я вздрогнул, перестал жмуриться – и увидел его глаза, с такого расстояния, к которому не успел привыкнуть… с тем выражением, от которого куда-то делся из моих лёгких весь воздух. А я оказался неспособен сделать новый вдох.
Я смотрел на него – и мир завершил своё существование в застывшей оглохшей секунде невысказанных слов, которые я вдруг с невыносимой ясностью прочёл в чужих внимательных и немного шальных глазах.
Всё исчезло, оставив только его вибрирующий стон и то, как он сжимал меня, выгибающегося в оргазме.
Время загустело, застыло в запахе мучительно сильного удовольствия.
А потом двинулось снова.

[JulieAr]

И как это я не заметила появления продолжения? Ведь заходила же каждый день, как обещала! Наверное, подсознательно просто не хотела прокручивать страничку до конца - а вдруг нет...
Автор, потрясающе, просто потрясающе написана нц-а. Такое мало кому удается: с не наигранным смущением, с двусторонним чувством - именно двусторонним, хотя повествование ведется от одного лица. До чего живые герои, как же интересно, что случится с ними дальше! И не зря вы с жанром мучились - хотя в этой главе отчетливо проступили нотки романса, ангст все-таки витает... Верю вашему перу и жду дальше!

[JulieAr]

Неужели, ну неужели не будет продолжения?!